Натюрморт с живой белкой (СИ)

Денис сжал губы и процедил сквозь зубы, боясь не сдержаться и забрызгать все слюной.

— Что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты дал отдых своей правой руке. Больше ничего.

— Моя рука не устала, — Денис почувствовал, что его бросило в жар. — Ты с кем-то поспорил, что ли, на нее?

Паша покачал головой.

— Пока нет. Но обязательно поспорю. С тобой. Ставлю Хеннесси, что ты сорвешься. Может, не с Наташкой, так с другой сучкой.

— Паша, а почему тебя это вообще ебет? — Денис решил не фильтровать речь. Теперь его прошиб холодный пот. — Ну какое тебе дело? — добавил он уже мягче, поняв, что переборщил.

Паша протянул через стол руку. Денис знал, что она у него абсолютно сухая. Не чета его ладоням сейчас.

— Я люблю спорить. И мне обычно абсолютно плевать, выиграю или просру спор. Но не сейчас. Я хочу выиграть и на радостях выжрать с тобой всю бутылку. Ну чё ты реально, как малолетка… Летом будешь трахать свою Белку хоть до посинения и на других баб не оборачиваться, а сейчас… Ну боишься с Наташкой, я б тоже, кстати, боялся, так согласных баб тут столько, что когда работать, непонятно… Ну что кривишься? Не узнает ничего твоя мадемуазель. Уж я точно ничего ей не скажу.

— А что, ты со мной поедешь в отпуск свечку держать?

— А не отказался бы! Хочу живьём это чудо узреть, ради которого ты член бантиком завязал. Реально хочу. Ну давай, не дрейфь, Ромео! Если уж ты такой влюблённый, то тебе ж реально приятно будет мне нос утереть своим монашеским поведением.

Паша продолжал держать руку вытянутой. Денис вскочил, сорвал со спинки кресла пиджак, чтобы незаметно вытереть о него ладони. А Пашка пусть думает, что Венгеров спорит только при полном параде.

Вот так, над столом с закрытым ноутбуком сошлись две сухие руки и зависли на пару секунд в крепком мужском рукопожатии. Затем Паша подмигнул и сунул руки в карманы брюк, задрав пиджак.

— Пошел я за коньяком, короче. Удачи, месье Венгеров. Оревуар, мон ами.

— Куда спешишь так?

Паша обернулся и подмигнул.

— Тебя там внизу Наташка дожидается, — проговорил он шепотом. — Желает подвезти, раз месье Венгеров теперь пешочком ходит.

Да, ходит. Машина под окнами родительского дома стоит. Ему тут вечером с парковкой только мучения одни. Ну, а после занятий на попутке без проблем и пробок добирается до дома. А там уже и ужин мамин ждёт. Жизнь забытая, странная, даже в чем-то новая, как и он сам. Сам себя тоже временами удивляет. Не только Корсунова-младшего.

— Ну, пока, Ромео!

На Пашку долго злиться никогда не получалось. Дурак он, скотина с другими, но с ним всегда честен. Так что Денис улыбнулся. Схватил с вешалки короткое пальто. Застегнулся на все пуговицы, точно панцирь нацепил, и даже шарф повязал. Ноябрь. Ветрено. Уже выпадал первый снег. Но, конечно, растаял, как и его мечты о спокойном годе.

Пашка не соврал. Наталья Андреевна, в тонкой куртке, напоминающей больше стеганый пиджак, чем одежду, пригодную для питерского ноября, стояла внизу у кофейного автомата. Вне всякого сомнения, ждала она его. И сейчас судорожно бросала в щель монетки, делая вид, что задержалась из-за кофе. Ага, на целых полчаса! Он видел, как она уходила. Наверное, заметила, что Паша остался в офисе и побоялась нарваться на непристойные намёки директорского сыночка на свой нездоровый интерес к его другу.

— О, Денис, ты тоже еще здесь? — начала она по-нервному звонко. — Хочешь кофе?

— Вы время видели?

Конечно, она его видела. Следила за часами и надеялась, что он здесь не заночует.

— И что? Ты ж не спать? У тебя французский сегодня, да? Могу подвезти… — закончила она наконец тираду тем, для чего ее начала.

— Спасибо, Наталья Андреевна, не надо.

Наташа ему нравилась. Вернее, Наталья Андреевна. Наташкой мог назвать ее лишь Пашка, да и то в разговоре, подобном тому, который состоялся сейчас между ними. Наташа была шестью годами старше и на голову выше по зарплате и занимаемой должности в финансовом отделе. Она действительно была умной и знала себе цену. Поэтому, несмотря на высокий каблук и стильную стрижку, оставалась до тридцатника одна.

Мужики таких боятся. Те, кто не так успешен, теряются в тени подобных женщин, а те, кто стоит выше, увы, чаще всего уже к тому времени женаты и имеют восемнадцатилетних любовниц. Наталье Андреевне остаётся лишь ждать принца. Без всякой надежды на встречу. Поэтому она и положила глаз на Дениса. В болоте, как говорят, и жук таракан… Только вот слишком открыто за ним бегает, а это плохо. Очень плохо… Пошлешь, может и его послать… И тут не ясно, кого из них на этот раз выберет Сергей Николаевич.

О ней теперь говорят все, кому не лень, а о нем еще и не переставали. И, наверное, не перестанут, пока Алиса работает в офисе и ходит в любовницах у босса. Они здоровались и прощались предельно холодно — больше ничего, ни одной лишней фразы. Денис продолжал чувствовать себя виноватым. Но лишь за удар, но не за разрыв отношений.