НАТО и Россия

Но вдруг происходит маленькая подмена понятий – та работа, которую провела группа Олбрайт, оказывается никому не нужной. В качестве концепции появляется совершенно другой текст, который никто не видел, никто не обсуждал. Новый документ до Лиссабона был полностью засекречен, мне его не показывали. В общем, работа группы экспертов и подготовка новой стратегической концепции – два разных процесса, не связанных между собой.

– Совет Россия – НАТО – это структура, которая неоднократно подвергалась критике со стороны России за неэффективность своей работы. Может быть, стоит подумать о создании другого института, обеспечивающего развитие наших отношений?

– Необходимо иметь в виду, что есть два Брюсселя – Европейский Союз и НАТО. У России огромный объем контактов – экономических, социальных, гуманитарных, образовательных – с Евросоюзом. В 2010 г. на долю ЕС приходится 50 % внешнеторгового оборота России. То есть ЕС – это реально главный наш партнер. Для сравнения – только 4 % нашей внешней торговли связано с США. В экономике мы зависим от ЕС полностью.

Но при этом у нас с Евросоюзом нет институционального сотрудничества, то есть нет разветвленной системы посольских встреч, рабочих групп. Приезжают разовые делегации ведомственные – общаются и уезжают, при том, что крайне важна система разветвленных контактов.

Россия – НАТО – совсем другое дело. Здесь есть Совет Россия – НАТО, мы все время встречаемся: вместе завтракаем, обедаем, в футбол играем, ругаемся, спорим, то есть мы жаримся и варимся в одном соку. Постоянно идет общение на уровне послов, старших дипломатов, младших дипломатов, военных. На саммиты приезжает двадцать девять первых лиц плюс генсек – тридцатый. Точно так же министры иностранных дел, министры обороны, начальники генштабов встречаются два раза в год. То есть получается, что институционально это целая паутина – а объем сотрудничества между Россией и НАТО до таких интенсивных контактов не дотягивает, потому что взаимодействие приморожено было еще два года тому назад из-за конфликта на Южном Кавказе. Мало капитализации сотрудничества: совместные учения проводятся только локально; больших компьютерных учений, совместных миссий и операций у нас сейчас нет.

– Есть ли у России предложения по реформированию Совета Россия – НАТО? Если да, то как на них реагируют наши партнеры по НАТО?

– Структурная реорганизация СРН уже прошла в соответствии с программным документом «Развивая СРН» (“Taking NRC forward”). Главное для нас – это не нюансы организации: комитеты, подкомитеты, рабочие группы и тому подобное. Важнее всего – чтобы СРН отвечал духу и букве Римской декларации 2002 г. и чтобы объем реального практического сотрудничества увеличивался. На сегодняшний день все еще получается, что СРН – это такой мундир, сшитый на вырост. Мальчик растет медленно, и костюм ему пока великоват. Содержание никак не догонит форму. Можно, конечно, бесконечно перекраивать мундир у портного. Но это не решит проблемы. А чтобы вырасти, нужно хорошее питание и тренировки.

– В 2009 г. Россия предложила проект Договора о европейской безопасности (ДЕБ). Российские официальные лица говорят о том, что одна из целей выдвижения инициативы – стимулировать дискуссию о новой архитектуре европейской безопасности – достигнута. Тем не менее, многие партнеры, прежде всего США, крайне скептически оценивают возможность реализации инициативы, о чем еще раз было сказано на последней неформальной встрече СРН в Нью-Йорке. В связи с этим что будет дальше с инициативой и проектом? Намерена ли Россия продвигать ее дальше?