Нации и этничность в гуманитарных науках

Далеко не все немецкие социал-демократы встретили Революцию так восторженно, как, например, Роза Люксембург, говорившая о том, что Германии необходимо равняться на Россию, или хотя бы некоторые немецкие социалисты, считавшие, что Россия должна проверить, насколько возможным представляется воплощение революционного социалистического проекта. Конечно, немецкая поддержка свержения большевиками царского режима не была только словесной. К примеру, в Штутгарте подпольно печаталась марксистская газета «Искра», а вместе с ней в царскую Россию контрабандой завозились оружие для помощи революционному движению. Германские социал-демократы с радостью собирали деньги на помощь русским братьям-революционерам, а в 1917 г. была организована поездка знаменитого «пломбированного вагона», на котором в Россию доставили Ленина и других революционеров-эмигрантов. Однако мы можем наблюдать, что за исключением корыстной поддержки большевиков различными политическими силами, которым она могла сулить выгоду, большинство отзывов и оценок о положении дел в революционной России были больше связаны с попыткой анализа немецкими мыслителями менталитета и глубоких философских оснований русской культуры. Такие попытки зачастую не были враждебными по отношению к объекту исследования, и русская культура была относительно достоверно в них представлена. Особый интерес представляют собой стремления немецких мыслителей от Шпенглера и Манна до Паке и Розенберга нащупать пульс истории, ощутить связь событий революции с особенностями русского мышления и «русского духа». Казалось бы, в военной и послевоенной Германии не должно было оставаться никаких других образов русских, кроме как заклятых врагов, однако уникальная близость этих двух народов по своей нацеленности на великую идею и обновление стала тем фактором, что положительно повлиял на российско-германские отношения в то время. И пусть Россия и Германия не стали друзьями, как на то надеялся Манн, однако связь двух наций не прервалась, и недавние друзья не сделались в один момент врагами.

* * *

УДК 930(430) «19»

ЗОТОВ СЕРГЕЙ ОЛЕГОВИЧ. Магистрант, Российский Государственный Гуманитарный Университет, Москва.

SERGEY ZOTOV. МА Student, Russian State University of Humanities, Moscow.

E-mail: godlike90(2)rambler.ru

РУССКИЙ: ЧУЖАК ИЛИ СВОЙ? НЕМЕЦКИЕ ОБРАЗЫ РЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

Данная статья посвящена теме конструирования образа русского врага в Германии 20-х гг. XX в. Революция в России воспринималась немцами неоднозначно, тем более, что на тот момент культурный обмен между обоими государствами был хорошо развит. На одном полюсе существовал «русский Берлин» эмигрантов, на другом – сотни тысяч немцев, проживавших на территории России. Культурный обмен, несмотря на трудности войны, продолжался с удвоенной силой, и загадочная для Запада и до Революции Россия превратилась в воображении многих немцев в утопический край реализации смелых политических и философских идей, априорно выискиваемых в русской литературе или вменяемых ей.

Томас Манн и Райнер Мария Рильке в своих произведениях воспевали Россию, несмотря на неожиданные повороты в ее истории. Рильке писал о России как о «стране, граничащей с Богом», отрицая возможное зарождение в ней революционного движения. В 1925 г. такие разные фигуры как Йозеф Геббельс и Бертольт Брехт дают положительную оценку фильма Эйзенштейна «Броненосец Потемкин», что демонстрирует непрекращающийся культурный обмен двух государств, находящихся в преддверии конфронтации.

Германия имела и разные взгляды по поводу взаимодействия с культурой России: если Карл Нётцель утверждал, что правящая умами простого люда интеллигенция России на сей раз проводит грандиозный эксперимент по внутренней мобилизации, то Элиас Гурвич русскую интеллигенцию представляет в абстрактном образе «души России» и видит миссию Германии в том, чтобы содействовать России, прививая ей исконно немецкие качества – «самодисциплину, терпение и сдержанность».

За исключением корыстной поддержки большевиков различными политическими силами, которым она могла сулить выгоду, большинство отзывов и оценок о положении дел в революционной России были связаны с попыткой анализа немецкими мыслителями менталитета и глубоких философских оснований русской культуры. Казалось бы, в военной и послевоенной Германии не должно было оставаться никаких других образов русских, кроме как заклятых врагов, однако уникальная близость этих двух народов по своей нацеленности на великую идею и обновление стала тем фактором, который положительно повлиял на российско-германские отношения в 1920-е гг.

Ключевые слова: российско-германские отношения; образ врага; февральская революция; memory-studies.

RUSSIAN: THE FRIEND OR FOE? GERMAN IMAGES OF REVOLUTIONARY RUSSIA