Национал-большевизм

Благодаря Трубецкому юноша оказывается причастным тому избранному кругу русской интеллектуальной элиты, который группировался вокруг издательства «Путь» и Московского Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева (МРФО), где блистали такие звезды как Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Вяч. И. Иванов, П.А. Флоренский, В.Ф. Эрн… В 1909–1912 гг. в печати появляются первые работы даровитого студента: «Кризис современного социализма», «Борьба Годунова с Шуйским по А. Толстому», «Из размышлений о современном студенчестве» и др. Не остается он равнодушным и к политике — вступает в студенческую фракцию партии Народной свободы (кадетов), которую в университете возглавлял будущий историк-евразиец Г.В. Вернадский. Во время жарких споров с однокашниками-марксистами впервые довелось столкнуться и с будущим высокопоставленным оппонентом — Н.И. Бухариным. В 1913 г. Устрялов, защитив дипломное сочинение на тему «Теория права как этического минимума», заканчивает университет с дипломом I степени и по рекомендации Вышеславцева и Трубецкого остается при кафедре энциклопедии и истории философии права для приготовления к профессорскому званию. Весной следующего года он слушает лекции в Сорбонне и в Марбургском университете (в том числе и знаменитого неокантианца Г. Когена). В 1915–1916 гг. — сдает магистерские (т. е., по-нашему, кандидатские) экзамены на «весьма успешно», читает две пробные лекции «Политическое учение Платона» и «Идея самодержавия у славянофилов» (их материалы позднее лягут в основу, опубликованных уже в Харбине научных работ), после чего получает звание приват-доцента Московского университета. Тогда же он начинает создавать себе имя острого политического публициста: с января 1916 г. молодой правовед — один из постоянных авторов праволиберальной газеты «Утро России» («УР»), где он печатается как под своей фамилией, так и под псевдонимом П. Сурмин. Вскоре появляются и солидные журнальные статьи: в «Проблемах Великой России» — «К вопросу о русском империализме» и «К вопросу о сущности «национализма»«, в «Русской мысли», издаваемой П.Б. Струве, — «Национальная проблема у первых славянофилов». Последняя работа представляла собой доклад, бурно обсуждавшийся в МРФО 25 марта 1916 г.: «Доклад этот не может не быть отмечен как ввиду значительности его собственного содержания, так и ввиду значительности тех прений, которые им были вызваны»[3], — писал в «УР» будущий лидер сменовеховства Ю.В. Ключников. Вообще в это время Николай Васильевич играет в МРФО весьма заметную роль, например, в 1914 г. выступает, наряду с Булгаковым, Ивановым и Г.А. Рачинским (председателем общества), одним из ведущих участников дискуссии по поводу знаменитой книги Флоренского «Столп и Утверждение Истины». Он довольно быстро перестал оглядываться на «старших» и рано показал «коготки». Чего стоит его резко отрицательная рецензия в «УР» на книгу «Из рукописей Анны Николаевны Шмидт», изданную «Путем» по инициативе Булгакова, при непосредственном участии Флоренского, и печатно одобренную Бердяевым и Эрном, или прямо-таки обвинительный акт (также помещенный в «УР») против брошюры того же Флоренского «Около Хомякова», где автор именовался «апологетом реакционного самодержавчества», компрометирующим все неославянофильское движение… Так что склонность идти «против течения» проявилась у нашего героя уже с первых шагов. Любопытны в этой связи воспоминания А. Ветлугина (В.И. Рындзюна), которому будущий национал-большевик «напоминал молодого ретивого дьякона, мечтающего о том, как поп заболеет и он вместо попа молебен отслужит»[4]. Что же до магистерской диссертации начинающего ученого, то она в Москве так и не была защищена или опубликована, известна только тема (развивающая тему дипломной работы) — «Теория права, как минимума нравственности, в исторических ее выражениях». В 1918 г. автор представил ее на юридическом факультете Пермского университета, но защитился ли официально — неизвестно… Есть ощущение, что он не очень дорожил этой работой, по крайней мере, издать ее в Харбине вслед за своими пробными лекциями — так и не удосужился. Похоже, академическая наука в духовном мире молодого приват-доцента занимала к 1917 г. довольно скромное место, решительно уступая политическому эросу…