Национал-большевизм

В марте 1920 г. деятельный, полный сил профессор-юрист становится первым деканом созданных по его инициативе Высших экономико-юридических курсов при Харбинском коммерческом училище, летом 1922 г. преобразованных в Харбинский Юридический факультет. Здесь он преподает государственное право, руководит философским кружком, редактирует некоторые тома факультетских «Известий». Но Устрялов не может не реагировать на «злобу дня», и вот он — ведущий харбинский публицист, провозгласивший парадоксальный тезис о неизбежности перерождения Советской власти в национальную русскую государственность, постоянный автор газеты «Новости жизни» и журналов «Сунгарийские вечера», «Вестник Маньчжурии», «Окно», издатель собственного альманаха «Русская жизнь». Одна за другой появляются его дерзкие, провокационные, вызывающие восторг и ненависть, книги, заложившие фундамент национал-большевистской идеологии — сборники статей «В борьбе за Россию» (1920), «Под знаком революции» (1925, 2-е издание 1927), «Наше время» (1934); брошюры «Россия (у окна вагона)» (1926), «Hic Rohdus, hic salta» (1929), «Проблема Пан-Европы» (1929), «На новом этапе» (1930); научные исследования «Политическая доктрина славянофильства» (1925), «О фундаменте этики» (1926), «Этика Шопенгауэра» (1927), «Итальянский фашизм» (1928), «О политическом идеале Платона» (1929), «Проблема прогресса» (1931), «Понятие государства» (1931), «Элементы государства» (1932), «Германский национал-социализм» (1933). Имя Устрялова начинает «греметь». Сначала в эмиграции, где у него появляются союзники — участники получившего скандальную известность сборника «Смена вех» (1921) во главе со старым товарищем Ключниковым, печатавшие работы «предтечи» в своих изданиях — парижском журнале «Смена вех» и берлинской газете «Накануне», и противники — вся остальная часть политического спектра Русского Зарубежья, от крайне правых из Высшего монархического совета до меньшевиков из Заграничной делегации РСДРП, от Маркова до Мартова. Чуть позже — на родине, где возник даже грозный ярлык, наклеивавшийся неблагонадежным — «устряловщина», а творцы «первого в мире социалистического государства» обругивали друг друга «устряловцами» или «полуустряловцами». Почти на каждую новую статью скромного харбинского профессора следует весьма нервная реакция советских вождей (кстати сказать, никто из них ни пол словом не обмолвился об эмигрантской публицистике Ильина или Федотова). В 1925 г. Устрялов принимает советское гражданство и поступает на службу в Учебный отдел Китайско-Военной железной дороги (КВЖД). В 1928 г. он уже — директор Центральной библиотеки КВЖД. Летом 1925 г. Николай Васильевич совершает поездку в дорогую его сердцу Москву, где выходит в то время официально разрешенный сменовеховский журнал «Россия», чьим автором является и он.

Однако со второй половины 20-х гг. триумфальное шествие «устряловщины» начинает встречать все более заметные препоны. Сначала прекращается регулярный выход на европейскую аудиторию — приказывают долго жить «Смена вех» и «Накануне». Затем обрубается московский канал — в 1926 г. запрещена «Россия». Большинство былых сподвижников из сменовеховцев превращаются в банальных «коммуноидов». Осложняется обстановка и в Харбине, после 1927 г. заканчивается сотрудничество с «Новостями жизни», газеты «Герольд Харбина», «День юриста», «Утро» оказываются лишь временными пристанищами. Новые сочинения все чаще приходится издавать брошюрами за свой счет. Меняются и общественные настроения: в городе усиливается японское влияние, все громче заявляют о себе правые и фашистские организации. В ноябре 1933 г. закрывается Центральная библиотека КВЖД. В июне 1934 г. из-за политических разногласий с руководством и частью преподавателей Юридического факультета Николай Васильевич вынужден уйти оттуда. Харбинское «гнездо» разорено: искать нового в Европе или вернуться на родину? Основатель национал-большевизма выбирает второе. 2 июня 1935 г., вскоре после продажи КВЖД Маньчжурии, он с семьей приезжает в СССР.

Сначала все складывается хорошо: Устрялов — профессор экономической географии в Московском институте инженеров транспорта, его статьи появляются в «Правде» и «Известиях». Но уже 6 июня 1937 г. он арестован по липовому обвинению в сотрудничестве с японской разведкой и связи с Тухачевским, а 14 сентября того же года — приговорен к расстрелу. В тот же день приговор приведен в исполнение. Прах Н.В. Устрялова покоится на кладбище Донского монастыря.

Большие мыслители порой, подобно истинным поэтам, бессознательно предсказывают свою судьбу. «Харбинский одиночка» назвал даже приблизительную дату своих похорон. В 1930 г. он обмолвился в одной из статей: «Лучше ежовые руковицы (курсив мой. — С.С.) отечественной диктатуры, чем бархатные перчатки цивилизованных соседей». Судьба словно джинн из восточной сказки послушно выполнила вырвавшееся пожелание…