«Исконно русская жажда ПРАВДЫ — МИРА, ГДЕ ПРАВИТ СПРАВЕДЛИВОСТЬ — ЭТО И ЕСТЬ ИДЕЯ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО СОЦИАЛИЗМА. Ведь социализм — это, прежде всего СПРАВЕДЛИВОЕ ПО-СОВЕСТИ распределение жизненных благ. И если понимать социализм как осуществление ПРАВДЫ — СПРАВЕДЛИВОСТИ НА ЗЕМЛЕ, ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС (а не в загробных «райских кущах»), то мы — русичи — прирожденные социалисты.
Социализм — это не марксизм. «Социальный» в переводе означает общественный, общинный, товарищеский, т.е. понятия чисто русские. Подлинный социализм — это общественный строй, обеспечивающий достаток ТРУЖЕНИКАМ и исключающий благоденствие кровопийц-ростовщиков и тунеядцев. Идеалы социализма — это и есть наши естественные национальные идеалы ДОБРА, БРАТСТВА И СПРАВЕДЛИВОСТИ»
.«Русский национальный социализм» Доброслава носит довольно узкий утилитарный смысл, притом, что погружен в весьма громоздкую религиозную оболочку язычества. Теряет конструктивизм и привлекательность для широких слоев русского населения. Утилитаризм социализма слишком прост для восприятия, и к нему испытываешь некое недоверие – многое из этого люди уже слышали от предыдущих властей. С другой стороны язычество, родноверие еще не слишком распространенно в массовом сознании, и налагает серьезные ограничения в распространение данной концепции «русского национального социализма». Хотя выдвигается очень много верных тезисов, полезных для становления «русского национального социализма». То есть на опыт Доброслава есть смысл изучить.
Перейдем уже к близким нам временам. Понятие «русский национальный социализм» приобрело еще несколько расширенных значений. Одним из нюансов стало приписывание «русского национального социализма» к «советскому социализму», к сталинизму, как некой формы общественного строя, накопившейся и проявившейся в период существования Советского Союза. Подобную аллюзию можно найти в статье 2005 года «Нечленораздельный вопль небытия» некоего Владимира Карпеца, где он анализирует разные проявления «коммунизма – социализма» у нас и на Западе:
«Возвращаясь к политико-историческому контексту, укажем, что окончательная победа «ленинского призыва» над «ленинской гвардией» произошла уже в 1937-38 гг. А на XVIII съезде ВКП(б), происшедшем сразу же после «контрреволюционного переворота», Сталин уже прямо – не называя адресата – оспорил ленинские тезисы из «Государства и революции» (лето 1917) об отмирании государства при социализме при переходе к коммунизму. «Путь к коммунизму (курсив наш – В.К.) лежит через укрепление социалистического государства в условиях капиталистического окружения», – сказал Сталин. Это был полный разрыв с марксизмом как таковым в его историософии, и разрыв этот совпал с физическим уничтожением «последнего российского марксиста» – Льва Троцкого. С этого момента окончательно сформировалось два коммунизма – русский национальный социализм и интернациональный марксистский коммунизм, борьба между которыми шла и идет до сих пор не на жизнь, а на смерть».