Национал-социализм и раса

Создание культуры (цивилизации) является результатом отказа довольно крупных общественных масс в рамках этноса от «примитивного», «первобытного» уклада жизни. Название «примитивный» и «первобытный» не совсем правильно. Вернее было бы назвать такой уклад «традиционным», то есть жизнь в гармонии с природой, с основным видом деятельности (земледелие или скотоводство, рыболовство), в рамках небольшой общины, с глубокими языческими предрассудками о силах природы. Крестьяне и скотоводы жили вплоть до промышленной революции «традиционным» укладом. Все религиозные, образовательные, политические формы цивилизации навязывались малым общинам из крупных культурных центров. Создание же по-настоящему исторически значимых цивилизаций – с городами, религиозными культами, сложной обработкой металлов, письменностью, государством, армией, законодательством, исторической летописью – обуславливалось пассионарным толчком в виде переселения, экспансии, причинами геологического, демографического и общественного порядка (самосознание), что влекло за собой объединение народов соседей в одну большую этническую группу с общим ландшафтом. Таким образом, созданию крупной культуры всегда предшествует возникновение суперэтноса, объединенного близкородственными, религиозными, конфликтными (завоевание и совместное проживание) связями. Очень важным признаком объединения и выделения этнической группы (суперэтносы) является общий язык, вместо местечковых говоров. Традиционализм характеризуется стремлением к изоляции, в то время как движение к культуре стремится к массовости, даже через насилие, к освоению большего пространства, к усложнению внутренней структуры общества.

С ростом крупной цивилизации культурно-исторический принцип – социогенез – становится основным в выделении (дифференциации) рас и этносов, взамен первичного – этнического и антропологического. Наша история, наше историческое чувство – различает нас. Там, где она похожа, близка по духу и культуре – там наша раса. То же и с межэтническими отношениями. Все, что пытается изолироваться и вместе с тем, проявлять эмансипацию, экспансию является чуждым нашей расе. В результате пассионарного процесса и дальнейшего развития цивилизации возникает уже не просто опосредованный ландшафтом и физиологией тип, а культурно-расовый тип.

Чистота крови, расы, божественное происхождение – это исходный миф и идеал любого народа. Смешение, казалось бы, неизбежность. Из-за борьбы, переселений, ассимиляции и проч. Однако благодаря первичному этническому принципу сохраняется внутреннее – центростремительное движение к консолидации общности, на формирование глубочайшего архетипа – «почитание предков». Эта психосоциальная консолидация от биотических и ландшафтных факторов переходит к социокультурному тотемизму, к конечному цивилизационному фактору национального единства, гордости, идентичности – то есть к образованию нации. «Миф народа» - суть предрассудок, как и большинство моральных предрассудков. Но он служит сохранению и стабильности жизненных сил народа через психику коллективного сознания.

До сих пор в мире царит еще «расовый хаос». Расовые теории существуют всего лишь чуть более 150 лет и не успели оказать на политическую жизнь мира своего позитивного воздействия. Поэтому не расовая чистота, а культурное своеобразие (самобытность) сохраняло народ и нацию. Нельзя отдавать и пяди своего своеобразия.

В исторической литературе сложилось два стереотипа в отношении миграций народов и разноплеменного этногенеза. Захватчики приходят, завоевывают земли и ассимилируют местное население. Либо захватчики приходят, устанавливают свою власть, смешиваются с местным населением и возникают новые народы. Термин «завоеватель» по отношению к историческим процессам в этногенезе не всегда оправдан и корректен. Почему историю надо обязательно писать кровавыми буквами? Более нейтральными выглядят термины «колонизация» и «освоение».