Национальность – одессит (СИ)

Галицинскому было под сорок. Высокий лоб, благодаря залысинам, лихие усы с загнутыми кверху концами. Он внимательно выслушал меня, потом не менее внимательно прочитал прошение, написанное за рубль провинциальным секретарем, когда я на прошлой неделе приходил за таможенным паспортом, который оказался внутренним со сроком действия пять лет, но дающим право на выезд заграницу, в том числе и для устройства на работу на судне под флагом другой страны. Мне нужно было разрешение на свободный выход и заход в Порт-Артур для китайской джонки, чтобы мог привозить продукты из других портов Желтого моря. Купить и отремонтировать судно собирался, если мое прошение будет удовлетворено. В противном случае доеду на поезде до Дальнего, а оттуда на любом попутном транспорте, в том числе на своих двоих, обогну место высадки японцев, доберусь до первой действующей железнодорожной станции и опять на поезде отправлюсь в провинциальный пока город Москва, а там посмотрим, куда дальше и чем заняться.

— Есть у вас какие-нибудь документ, удостоверяющий личность? — спросил капитан.

Я предъявил ему таможенный паспорт в картонной обложке с гербом Российской империи, в котором было указано, что являюсь штурманом. О том, что офицеры торгового флота, работающие на судах под российским флагом, обязаны иметь диплом, он, видать, не знал или джонка была слишком мала, чтобыподпадать под указ.

— Я передам их превосходительству, — пообещал капитан Галицинский. — Зайдите за ответом в четверг.

— А нельзя ли пораньше? — задал я вопрос. — Все-таки проблема касается большого количества мирного населения.

— Есть более важные дела, — строго произнес он и положил мое прошение в стопку других на левом углу стола.

Обратно я пошел впереди солдата Буракаева, поэтому путь оказался раза в три короче.

10

Надо признать, что в царской армии делалось всё медленно, зато в срок. Когда я пришел в четверг, капитан Галицинский вручил мне приказ за подписью генерал-лейтенанта Стесселя, согласно которому все командиры обязаны были предоставлять предъявителю сего документа (имяреку) свободный выход из порта и заход в него, если это не мешает действиям военных кораблей или других воинских частей. При этом они имели право на досмотр груза и арест запрещенного, «кабы такой будет найден».

— На днях будет обнародован приказ о свободное движение купеческих и рыболовных судов, получивших разрешение у коменданта Торгового порта. Для их выдачи будет назначен морской офицер, — сообщил капитан Галицинский.

Я в полной мере использовал инсайдерскую информацию. К тому времени уже присмотрел двухмачтовую джонку, тупорылую, с поднятыми носом и кормой, навесом от грот-мачты и почт до ахтерштевня, низкими фальшбортами, но с закрытой палубой. Трюм был тонн на сорок пять. В нем все еще воняло тухлой рыбой. Хозяин был уверен, что судно с пробитым бортом или погибнет под обстрелом, или сгниет до окончания боевых действий, или будет разобрано на дрова, оставленное без надзора, потому что хотел покинуть Порт-Артур. Он с радостью уступил мне джонку за несчастливое число четыре серебряных «копыта». Мы прямо возле товара ударили по рукам в присутствии полутора десятков свидетелей-китайцев, половина которых готова была уступить мне свое судно за меньшую сумму.

Еще семь «копыт» и несколько купюр ушло на замену проломленных досок, наращивание фальшбортов на полметра, удлинение форштевня, повторное покрытие бортов смесью из извести и пальмового масла, которая намертво затвердела через двое суток, замену тяжелых прямоугольных парусов из расщепленного бамбука и циновок на два триселя, два стакселя и кливер, хлопковые, трехслойные, покрашенные в серый цвет, и покупку других мелочей. Всё, кроме парусов (самая затратная часть), стоило очень дешево, потому что китайцы не знали то, о чем рассказал мне капитан Галицинский, продавали и работали за гроши. Приказ-разрешение для остальных обнародовали уже после моего ухода в первый рейс. Знания в умелых головах — деньги.

Порт назначения выбирать не надо было. Примерно в ста милях от Порт-Артура на южном берегу Желтого моря находился порт Чифу, открытый для международной торговли после Второй опиумной войны. При дующем сейчас летнем, юго-западном, муссоне попасть туда можно было, следуя курсом крутой бейдевинд, за неполные сутки, а обратно, курсом полный бакштаг, за световой день. У меня была русская карта Желтого моря, купленная в китайской лавке в Торговом порту. На ней красным карандашом обвел на всякий случай остров Хайлв, расположенный милях в ста двадцати восточнее Чифу. Вдруг там ждет меня тайфун, который опять перекинет в другую эпоху? Мне пока нравилось в этой, хотя к новому костюму еще не привык.