Нацизм и культура

Психотерапия имеет ярко выраженную индивидуалистическую ориентированность, что особенно заметно при рассмотрении взаимоотношений индивида и общества. Мы рассматриваем концепцию индивидуализма как заведомо ложную, поскольку она отражает то, что мы называем либерализмом.

Концепция индивидуализма не является концепцией личности, она служит делу отрицания и фальсификации биологических данных, не каких-то «метафизических», но чисто биологических, касающихся всего немецкого народа.

Будучи наследниками эпохи индивидуализма, мы многое знаем об индивидуальных условиях душевных заболеваний. Но до Адольфа Гитлера мы мало слышали об основных условиях душевного здоровья.

Если вы меня спросите, какая же существует связь между психотерапией и национал-социализмом, то я отвечу, что душевное здоровье народа – один из основных вопросов, которыми занимается национал-социализм. Свои первые шаги в качестве государственного деятеля Адольф Гитлер делал не только в чисто экономической области.

Он не обещал своим первым последователям, а впоследствии и всему немецкому народу «больших заработков при меньшей работе», как обычно поступают марксистские демагоги. Он ничего не обещал. Он поступил беспрецедентно в психологическом плане, обещая, а не требуя.

Он потребовал от каждого индивидуума готовности принять участие в предстоящих мероприятиях. Тем самым он открыл источники, пополнявшие прежде душевное здоровье и начавшие уже пересыхать. С пришествием Адольфа Гитлера народность и отечество, дисциплина, верность и честь вновь обрели биологическую ценность в Германии…

Понятие «душевная болезнь» требует, эмпирически говоря, более точного разъяснения. Многие люди знают или думают, что знают, значение этих слов. Душевно болен тот, кто постоянно допускает бессмысленные, нелогичные поступки и высказывания, а также тот, кто поступает эмоционально и, как ему самому кажется, логично, чего, однако, никто не понимает. Неспециалисты и профаны обычно включают в их число и тех людей, которые думают и действуют вроде бы логично, но на уровне маленьких детей, хотя по физическому развитию и возрасту таковыми уже не являются. Возникает вопрос, правомерно ли традиционное определение душевных болезней в связи с подобными случаями. Вряд ли целесообразно называть их даже «душевно больными людьми со слабо выраженными симптомами». Интеллектуальные способности таких пациентов по сравнению со здоровыми людьми, ведущими одинаковый с ними образ жизни, чаще всего даже выше.

Душа определяет бытие каждого человека, не являясь, однако, материальной сущностью. Поэтому душевное заболевание отражается на всем организме. Линия демаркации между психопатами (умалишенными) и людьми с психоневрологическими (душевными) заболеваниями может быть проведена только при внимательном и всестороннем обследовании этих больных.

«Здоровье души», «болезнь души» и «помешательство» являются, таким образом, терминами, определяющими «градации умственных способностей одних людей по сравнению с другими».

Поэтому концепция душевных болезней, выдвинутая немецкой психотерапией, ориентирована на то, что человек является членом сообщества. В то же время само сообщество должно пониматься как специфически национал-социалистское или немецкое явление с присущими ему психическими процессами. Какая-нибудь ассоциация биржевых маклеров нам не подходит.

Немецкая психотерапевтическая концепция несет на себе «политическую» нагрузку, отражая национал-социалистское мировоззрение.

Термин «родство», или «взаимосвязь», подразумевает связь с явлением, отличающимся экстраперсональным и надперсональным характером.

Подобно любой другой болезни, душевная болезнь может восприниматься как ухудшение состояния здоровья. Как и при других заболеваниях, душевная болезнь часто связана с наследственностью, но может наступать и вследствие травм. И в том и в другом случаях существуют различия в интенсивности болезни, что имеет место и при других, чисто физических заболеваниях. Слабоумные, помешанные и конституциональные психопаты могут быть отнесены к числу людей с наследственным душевным заболеванием.

При наблюдении за такими пациентами обычно не было принято устанавливать взаимосвязь между их общим психическим состоянием и степенью заболевания. А ведь именно от этого зависит многое.

В этом плане можно провести аналогию с этнологическими исследованиями: блондин или шатен, худощавый или полный, брахицефальный или долихоцефальный[42], что представляет «научный» интерес в случаях, когда расовые черты выражены недостаточно четко. Однако если расовые отличия свидетельствуют о психических отклонениях, это уже очень важно.

Психическая порочность представляет наибольшую опасность при смешении рас. В физическом отношении союз негров с белокожими женщинами вполне возможен. Физически метис здоров, если его потомство здорово. В духовном же отношении такой союз несовместим.