Нацизм и культура

(Шпеман Адольф. Одиночество и сообщество людей. Штутгарт, 1939.)

Геббельс запрещает критику искусства

Поскольку в этом году не произошло улучшения в критике искусства, я запрещаю ее раз и навсегда. Приказ этот вступает в силу с сегодняшнего дня (27 ноября 1936 года). Впредь сообщения и репортажи об искусстве должны занять место критики искусства, которая возомнила, будто является его судьей, что имело место со времен еврейского господства в искусстве, полностью исказившего концепцию критики. Ныне критическое отношение к вопросам искусства должно стать прерогативой издателей. В репортажах же об искусстве какая-либо оценка содержаться не должна, ограничиваясь лишь описанием явлений и событий. Такие репортажи должны предоставить возможность собственной оценки публике и стимулировать выражение ее мнения о художественных достижениях, исходя из собственного понимания, отношения и чувств.

(Немецкий писатель. 1936. № 12; Декадентство и героизм / Сост. Рольф Гайслер. Штутгарт, 1964.)

Курт Карл Эберляйн Немец в немецком искусстве

Искусство не всегда объективно. Оно зачастую выступает против романтизма, называя натурализмом романтику «морской живописи». Часто можно слышать выражение: «Дух в условиях, в которых мы творим, является определяющим». И этот дух нередко подобен врачебному диагнозу, выступая в форме статики, даже фотографии. Так называемая цивилизация современной живописи, начало которой было положено французским импрессионизмом, не относится ни к душе, ни к языку души: она не способствует размышлению, а только созерцанию. Такое искусство подобно газетам и может рассматриваться как развлекательное, но не содержащее в себе никакого жизненного опыта. Искусство созерцательно, и все решает внутреннее зрение. В душе художника наличествует определенный пейзаж, который образуется в результате наблюдения и обретает душу. Немецкое искусство привязано к родной земле и несет ее в своей душе, что проявляется в изображении картин, животных, цветов и вещей даже в условиях чужеродной обстановки. Если художник говорит по-немецки, то по-немецки говорит и его душа, но коли он говорит на иностранном языке и эсперанто, то становится космополитом и душа его уже ничего не говорит. Родная земля – это дом, который немец так любит, его комнаты и зеркальное отражение самого существования. Мысль о доме у немца присутствует всегда, где бы он ни был и что бы ни испытывал. Тот, кто знает эту особенность немцев, поймет меня. Однако появившаяся в последнее время декоративная мода убивает привязанность немцев к дому, как совсем недавно убила немецкое одеяние, поскольку модели стали однообразными, похожими друг на друга и бедными в духовном отношении. Новая Германия тем не менее живет в мире, основанном на прежнем культе дома, поскольку суть народности в том, что семья формируется благодаря возрастанию и жизни ее членов в своем доме, в своих комнатах. Суть эта прекрасно описана еще Песталоцци. Поэтому задача нынешних архитекторов состоит в том, чтобы создавать такие помещения, в которых семейный дух мог бы обитать и оказывать свое влияние на домочадцев. В этом заключены корни нашей силы. Те, для кого германизм является существенным понятием, видят в семье основу здоровья, спасения и будущего государства, а вокруг семейного стола – силы, защищающие и развивающие душевные качества.