Нацизм. Третий рейх. Сопротивление

О планах в отношении Нового и Головы резидентура доложила в Центр 15 мая. Руководство внешней разведки посчитало их несколько поспешными. В своем ответе Центр предупредил резидентуру, что давать Новому политическую литературу, прежде всего сочинения Ленина, с целью оказания на него влияния не следует. Когда отношения со Стариком станут более определенными, тогда вместе с ним следует выработать план сближения с Новым, а в дальнейшем и с группой Головы. В целях безопасности Корсиканца он не должен быть информирован об этом деле и тем более в нем участвовать.

Временно утратив контакт с советской разведкой после нападения Гитлера на СССР, группа Корсиканца и Старшины установила связь с буржуазными и военными кругами Германии, которые готовили покушение на Гитлера. Данными, что Корсиканец и Старшина координировали свои действия с группой Гёрделера, мы не располагаем. Однако установлено, что арестованные гестапо в конце 1942 года антифашисты из «Красной капеллы», несмотря на жестокие пытки, не выдали Нового и Голову.

Музыкальные инструменты

Регулярные встречи Короткова с представителями берлинской группы немецкого Сопротивления не оставили у него сомнений, что война скоро обрушится на Советский Союз. В марте берлинская резидентура доложила руководству, что политическая ситуация все более обостряется. «С учетом этого полагаем, – писал резидент, – что все наши мероприятия по созданию нелегальной резидентуры и обеспечению ее радиосвязью с Центром должны быть ускорены. Поэтому необходимо группу Корсиканец – Старшина немедленно снабдить шифром для радиостанции и денежной суммой примерно в 50–60 тыс. немецких марок. Это обеспечило бы ее работу в случае потери связи с нами. Исходя из вышесказанного, просим срочно выслать в резидентуру рацию и шифр для передачи берлинским подпольщикам».

Представления чекистов о конспиративном сотрудничестве с берлинской группой не всегда соответствовали взглядам немецкой стороны. Харнак отказался от предложения работать с радиопередатчиком, но согласился шифровать телеграммы и передавать их через связного радисту группы. Шульце-Бойзен был озадачен в меньшей степени, но и он уклонился под благовидным предлогом от фотографирования документов штаба ВВС и передачи их в непроявленной пленке «советским товарищам». Однако он без колебания взялся за налаживание радиосвязи с Москвой.

Удивительного в этом нет. Корсиканец и Старшина были прежде всего немецкими антифашистами – и только во вторую очередь советскими разведчиками, к тому же недостаточно подготовленными к работе в условиях войны. Но не надо забывать, в каком сложном положении оказалась советская разведка, потеряв свои квалифицированные кадры еще в 1938 году.

Нарком госбезопасности НКГБ Меркулов внимательно отнесся к предложению берлинской резидентуры: «Надо это сделать, послать рацию, условия и порядок связи. Шифры предварительно покажите мне». Начальник чекистской разведки Фитин поручил исполнить задание начальнику немецкого отделения Журавлеву.

18 апреля Центр отправил в резидентуру в Берлине аппаратуру для Корсиканца. Портативная радиостанция могла работать на батарейках непрерывно около двух часов, после чего требовалась ее перезарядка. Ее радиус действия составлял 800–1000 км. Запасной комплект электропитания, инструкцию для рации, код, расписание радиосеансов и позывные Центр обещал отправить следующей почтой.

5 мая в резидентуру был послан второй радиопередатчик с дальностью действия до 1000 км. Приемную базу для берлинской рации намечалось оборудовать на советско-польской границе в районе Бреста. Радиопередатчик и шифры были переданы Корсиканцу 17 июня 1941 г.

В инструкции обращалось внимание на то, что предложенный код прост и не требует специальных материалов. Достаточно запомнить ключевое слово «шраубе» («винтик») и постоянное число 38745. Специалисты гарантировали, что шифр аналитическими путями раскрыть нельзя. Даже в случае захвата черновиков по ним удастся прочитать только текст, находившийся в обработке. Все предыдущие и последующие телеграммы прочесть невозможно. Корсиканец не должен посвящать в секреты шифра никого и не сообщать его Лучистому, которого предполагалось использовать как радиста. Аппаратуру необходимо хранить в отдельном месте, но ни в коем случае не у Корсиканца.

Граф Кай фон Брокдорф-Ранцау и графиня Эрика фон Брокдорф превратили свою квартиру в надежное место хранения рации. Из их квартиры радисты пытались установить двустороннюю связь с Центром.