Нацизм. Третий рейх. Сопротивление

Для достижения поставленной задачи, которая по-прежнему оставалась для внешней разведки одной из главных, решено было привлечь резидентуру в Швеции. 23 января 1942 г. в Стокгольм резиденту Кину (Б.А. Рыбкину) была отправлена шифротелеграмма с требованием подобрать в кратчайшие сроки надежного человека для отправки в Берлин. Рыбкин предложил центру кандидатуру Адама, члена правления коммерческой фирмы, еще до войны посещавшего столицу рейха по своим делам. Не имея другого выбора и доверившись резидентуре, центр согласился с предложением Кина. Адам должен был встретиться в Берлине с Куртом Шульце.

Из поездки в Берлин Адам возвратился во второй половине июня 1942 г. и рассказал Кину, что ему удалось встретиться с Шульце. Берг по своей инициативе предложил условия явки для установления контакта. Инициатива объяснялась тем, что Берг собирался поменять квартиру. В его зашифрованной записке сообщалось: «Нет анодов. Достаю источники питания. Ганс (Коппи. – Б.Х.) вызывает безрезультатно. Пытаемся сделать все. Берг».

Агенты-парашютисты

Из полученного послания в центре сделали вывод, что дела у Корсиканца и Старшины осложняются и им необходима помощь на месте. О проблемах Берга было информировано РУ РККА.

К началу 1942 года положение центра немного улучшилось. Появилась собственная база для подготовки нелегалов для заброски в глубокий немецкий тыл и подходящие для этого люди. Несколько месяцев на подмосковном объекте обучалась группа антифашистов-интернационалистов. Среди них были немцы Альберт Хесслер и Роберт Барт, которых готовили для заброски в Берлин на связь с «Красной капеллой».

Хесслер за 32 года жизни сменил немало рабочих профессий. Убежденный революционер, он подвергся преследованиям в Германии и был вынужден эмигрировать. На стороне республиканских сил он в 1936 г. сражался в Испании как комиссар роты интербригады, а потом – ее командир. После ранения лечился в Испании и во Франции. Французские власти выслали Хесслера в Советский Союз. После выздоровления он работал на Челябинском тракторном заводе. Там же познакомился с К.С. Рубцовой, врачом, ставшей его женой. Кандидатура Хесслера (он же Франц, Бруно, Хельмут Виснер, Вальтер Штайн) не вызывала сомнений.

В напарники Хесслеру для подстраховки выбрали Роберта Барта (Бек). Ровесник Хесслера, он происходил из рабочей семьи, по профессии печатник. С 1929 г. состоял в КПГ, подвергался гонениям. В 1939 г. был призван в вермахт. 2 марта 1942 г. под Харьковом сдался в плен Красной армии. Он добровольно согласился пройти курс обучения в разведшколе. Проверка Барта через исполком Коминтерна подтвердила сообщенные им о себе сведения.

В ночь с 4 на 5 августа 1942 г. Франц и Бек были сброшены на парашютах под Брянском в районе действия партизанских отрядов. В 10-х числах августа они благополучно прибыли в Берлин под видом отпускников из вермахта. Франц должен был осесть в Берлине и наладить устойчивую связь с Москвой; ему дали явки к Тенору и Бергу и адрес Корсиканца.

На первое время Бек обеспечил Франца жильем у родственников в Берлине. После этого они расстались. Беку явки к берлинским подпольщикам не давались. Ему следовало надежно обосноваться в Берлине и в дальнейшем выйти на радиосвязь с центром.

Франц с помощью Тенора встретился с Шульце-Бойзеном, установил контакт с Коппи. На квартире супругов Брокдорф он и Кляйн развернули рацию и в сентябре 1942 г. дважды попытались наладить двустороннюю связь с Москвой.

Внезапно Франц на длительное время исчез. Он появился в эфире лишь 8 октября 1942 г. и коротко сообщил, что положение тяжелое, он трижды сменил квартиру, относительно берлинских антифашистов поступают тревожные сведения.

Радиоигра гестапо

В середине октября 1942 г. начались аресты «Красной капеллы». 15 октября 1942 г. от Франца была принята путаная подозрительная телеграмма, в тексте которой повторялись отдельные столбцы цифр. Но в центре не придали этому значения.

Днем раньше, 14 октября, такая же неразборчивая телеграмма, похожая на обусловленный в Москве сигнал тревоги, поступила и от Бека. В конце октября руководство внешней разведки обратилось в штаб-квартиру радиосвязи за разъяснениями по поводу этих шифрограмм.

Радиоцентр ответил, что связь с корреспондентом 4-24 (Бек) проходила чрезвычайно напряженно по причине слабой слышимости и плохой работы 4-24 на ключе, вследствие чего прием каждой группы цифр радиограммы производился по нескольку раз. По причине плохого радиоприема невозможно точно установить, работал ли радист под диктовку и передавал ли сигнал тревоги.

Бек использовался гестапо как радист, пока аналитики внешней разведки НКВД в начале 1943 г. не пришли к выводу, что его сообщения, по существу, провоцируют центр на постановку новых заданий, раскрывающих явки наших агентов, посылку денежных средств и раскрытие тайников. От продолжения связи с Беком в центре отказались.