Натуралист на Амазонке

Медленно проплывая неделю за неделей вдоль бескрайних лесистых берегов, я заметил, что здесь, в верховьях реки, то и дело сменяют одна другую три весьма отчетливо выраженные формы береговой полосы и соответствующего ей леса. Во-первых, тут встречались низменные, самые недавние аллювиальные отложения — смесь песка и ила, покрытая высокими, широколистными травами или описанным выше злаком Gynerium, цветоножка которого с перистой верхушкой достигала вышины 14-15 футов. Из больших деревьев в этих местах росли только Cecropia. Такой характер имели многие мелкие, недавно возникшие острова. Во-вторых, здесь были сравнительно высокие берега, которые лишь частично заливались в разгар паводка; они поросли великолепным лесом, в котором очень большую часть растительности составляют разнообразные пальмы и широколистные марантовые. Листва в общем яркого и светлого оттенка; береговая кромка иногда покрыта пестрым зеленым массивом, но там, где течение с силой устремляется на рыхлые земляные берега, возвышающиеся на 25-30 футов над мелкой водой, и размывает их, открывается как бы разрез леса, где обремененные эпифитами стволы деревьев предстают, словно могучая колоннада. Можно, не колеблясь, утверждать, что три четверти земли по Верхней Амазонке на протяжении тысячи миль принадлежит к этому второму классу. Берег третьего вида — возвышенная и холмистая глинистая суша, появляющаяся лишь изредка, но простирающаяся иногда и а много миль по обе стороны реки. Береговая полоса в этих местах отлога и сложена красной или пестрой глиной. Лес носит иной характер по сравнению с низменными местами: очертания его более округлы, а общий вид однообразнее; пальмы гораздо менее многочисленны и относятся к особым видам, среди которых наиболее характерны своеобразная Iriartea ventricosa со вздувшимся стволом и тонкая бакабаи (Oenocarpusminor), а животные, сообщающие какую-то приветливость другим местам по реке, показываются редко. Это терра фирми, [твердая земля], как ее называют, и значительная часть плодородной низменности, по-видимому, вполне пригодны для поселения; кое-какие места были некогда населены коренными обитателями, но последние давно вымерли или смешались с белыми иммигрантами. Впоследствии я узнал, что во всей области от Манакапуру до Куари, на расстоянии 240 миль, живет не более 15-20 семейств, да и те, как уже говорилось, обитают не на главной реке, а по протокам и озерам.