Натуральный обмен (СИ)

Не знаю, сколько прошло времени, но Олег успел исчерпать весь словарный запас (а это очень, очень долго!), я откровенно заскучала и начала дремать, когда дверь палаты распахнулась и вошёл молодой мужчина в штатском, окинув меня пренебрежительным взглядом. Высокий, худощавый, длинные тёмные волосы собраны в низкий хвост и смотрит на меня так, будто я куча навоза с той самой фермы.

— Добрый день, — я поздоровалась и села, свесив ноги с кровати, а он со скрежетом подтащил стул и сел напротив, кивнув и на мгновенье прикрыв глаза.

— Ну что, Милана Александровна, готовы поведать о том, чем вы занимались на этой ферме? — спросил с легкой усмешкой в голосе, а я слегка приподняла брови, давая понять, что искренне не понимаю, с какой такой великой радости он позволяет себе подобные формулировки.

— Представьтесь, пожалуйста, — проговорила почти по слогам и тут же отругала себя за несдержанность.

— Петров Евгений Валерьевич, — сказал с ухмылкой и неторопливо достал удостоверение из заднего кармана джинс, слегка привстав. Развернул его, посмотрел, как будто удостоверившись, что оно то самое, а не какое-то другое, развернул ко мне и быстро захлопнул, едва я наклонилась, чтобы прочитать.

Я стиснула зубы и села прямо, а он откинулся на спинку стула, широко расставив ноги, и молча сверлил меня взглядом.

— Вы будете задавать вопросы? — спросила, не выдержав, а он слегка повёл плечом, бросив невзначай:

— Я уже задал один, но ответа до сих пор не получил.

«Ну ты и говнюк!» — взвилась мысленно, а вслух ответила:

— На ферму я приехала отдохнуть.

— Хорошая память, — хмыкнул, оставшись довольным моим ответом, — и как? Отдохнули?

Перед глазами тут же вспыли картины вчерашнего вечера, Ирма, столовая, кровь и трупы людей, с которыми я, буквально, делила хлеб и жила бок о бок несколько дней, улыбка гостеприимного хозяина, его хлопочущая жена, ни минуты не способная усидеть на месте, восторженная Владлена, задумчиво-важный Данислав с модной стрижкой и ухоженной бородой, заводная компания любителей хреновухи и широко распахнутые глаза Марины, голой по пояс.

Заплакала я. Смотрела на него, зло, с отвращением, с презрением по отношению к его насмешкам, и молча плакала. Отвёл взгляд и слегка поморщился, достал из нагрудного кармана пачку бумажных салфеток и протянул мне, но я и пальцем не пошевелила.

— Жду Вас в участке завтра, — сказал, поднимаясь и доставая визитку из того же кармана, — надеюсь, к этому времени Вы придёте в себя.

— Взаимно, — процедила сквозь зубы ему в спину.

Остановился и покосился через плечо, в два шага дошёл до двери и резко распахнул её, покинув палату, а вместо него тут же ворвался Олег. Подошёл и крепко обнял меня, гладя по голове.

— Где я? — спросила ему в грудь.

Он отстранился, нахмурился, взял меня за голову обеими руками и сказал осторожно:

— В больнице, Милана. Ты помнишь, что произошло?

— Территориально, Олег! — взревела, разозлившись и мотая головой, пытаясь высвободиться.

— Не психуй, — нахмурился ещё сильнее, — я думал, тебе память отшибло.

— Я все прекрасно помню, — ответила ехидно, — в частности то, что моим мужем ты являешься чисто номинально и временно. Зачем приехал?

— Грубо, — поморщился в ответ, — тебе не идёт.

— Начнём с начала… — я шумно выдохнула, а он ответил недовольно:

— Пятая городская. До дома — час.

— Тебе отдали мои вещи?

— Да, но я все выбросил.

— Отлично! — всплеснула руками и слезла с кровати. — Поеду, как городская сумасшедшая!

— Не дури, я отвезу, — осадил меня и достал мой телефон из кармана, — даже в такси в таком виде неприлично, а твое барахло вообще ни на что не похоже.

— Ну ты-то всегда все знаешь лучше всех, — буркнула недовольно, но скорее из вредности.

— В данном случае — да, — ответил резко и взял меня за руку, — пойдём.

— Я босая, — поморщилась, посмотрев на грязные полы. Это вам не родная хирургия. — Кроссовки-то хоть оставил?

— Я выбросил всё! — вспылил в ответ. — Они не чище, чем земля под ногами!

Резко поднял меня на руки, я машинально ухватилась за его шею, тихо взвизгнув от неожиданности, а он тут же пошёл к открытой двери, вынося меня как невесту из дверей ЗАГС-а.

— Завтра поедешь с адвокатом, — заговорил по пути, — и не спорь. Этот следователь готов на тебя всех собак повесить. Если убийства не пришьёт, так хоть соучастие.

— С какой стати? — буркнула, глядя, как он проходит мимо лифтов и направляется к лестнице. Четвёртый этаж, мог бы не напрягаться.

— С такой, что работать в лом, — ответил резко, — ты как дитя малое, ей-Богу. И где твоя подружка, позволь спросить? Вы то не разлей вода, а как дерьмо загребать, так ты сразу одна.

— Ну ты-то с ней точно готов был слиться, — усмехнулась в ответ, — а мы две отдельные единицы общества.

— Ноль ты сейчас, а не единица! — парировал в ответ, а я насупилась и приготовилась плакать, так обидно это прозвучало. — Прости, — поморщился, поняв, что перегнул. Слегка подбросил меня в воздухе, перехватывая поудобнее и теснее прижимая к себе, а я покачала ногой и немного похлопала одной рукой по груди, сказав тихо:

— Дальше я сама, пожалуй.