Натурщица

Павел. Я так давно обещал Анне портрет и вот, разве не прекрасно? А ты все молчишь. Масло не высохло, но не важно. Я за ночь написал это, представляешь?

Виктор. Да.

Павел. Так что же ты думаешь, мой верный друг? Анна тут вышла очень неплохо. Я бы даже сказал – превосходно. Никогда ее не замечал такой… знаешь, в ней есть нечто… ты понял.

Виктор. Анна прелесть, она мила и чудесна, такая красивая. (Виктор касается картины, смотрит на пальцы, на которых осталась краска.) Ты бы не нашел более прекрасной модели.... Но я держу не потрет Анны. (Виктор берет портрет Мартины и показывает обе картины Павлу.) На них одна и та же женщина, только с разным носом, цветом глаз и волос. Взгляд, манера держать себя – все одинаково!

Павел выхватывает у Виктора картины и с силой кидает их на пол.

Виктор (поднимает картины и аккуратно ставит их). Если ты будешь портить картины, я не смогу их продать!

Павел. Да что ты, сколько моих картин ты продал?

Виктор. К чему эти вопросы? Ты же знаешь, как я много работаю для тебя. Лучше бы ты не меня критиковал, а больше картин разрешал забирать. Но не это важно! Ты даже Анну такой же рисуешь. А в березовой роще ты тоже умудришься написать черты Мартины?

Павел. Да что ты пристал к этому портрету? Может, не идеально, зато Анна считает меня великим художником, она видит во мне большее, чем все вы способны – мой талант!

Виктор. А я, думаешь, ради чего на тебя время трачу? Ты мне не родственник, не друг. Ты…

Павел. Никто?

Виктор. Я бы не выбрал такое резкое слово. Но да.

Павел. Анна бы так не подумала даже. Она сказала… (Павел падает на колени, сгибается, сжимает волосы.) Я виноват, я поступил с ней так ужасно, а она говорила прекрасные вещи.

Виктор поднимает Павла, хватает за ворот рубашки

Павел. Я виноват.

Виктор. Что с Анной? Она цела? Здорова?

Павел(опускает взгляд). Цела. Здорова. Она говорила такие красивые слова, я только поссорился с Мартиной, потому что она не думает так и не хочет. Я сказал Мартине не приходить! Мартина отталкивает меня, а Анна потянулась ко мне, и я… я… я думал о Мартине все время вместе с Анной и это было так прекрасно и низко!

Виктор бросает Павла на пол и нависает над ним. Виктор сжимает кулаки.

Павел. Я не хотел.

Виктор. Либо забудь Мартину, либо верни ее. Но больше не смей трогать Анну! (Виктор замахивается, но потом протягивает Павлу руку и помогает встать).

Павел. Ты всех своих клиентов пытаешься ударить за их плохие поступки?

Виктор. Да как ты смеешь? (Виктор замахивается). Ай, черт с тобой. (Виктор отходит от Павла.) Я приходил сказать, что потрет Мартины и еще два пейзажа теперь на вставке моего брата. Все утверждено. Нарциссы я себе оставил.

Павел. Ты… ты взял потрет Мартины? Ты обещал не брать! (Павел начинает быстро ходить вокруг Виктора.) Ты просто взял и уничтожил меня. Вырвал мою душу, надругался над самим искусством. Что обо мне подумают, узнав, что я не способен и близко изобразить всю красоту и глубину Мартины, что ни один мазок, ни одна краска не способны передать все совершенство ее очарования?

Виктор (вздыхает). Я плачу за квартиру, за краски, вожусь с тобой, забочусь о твоем здоровье и питании, о твоей одежде и прочем, словно няня, хотя ты мне, как мы выяснили, никто, а ты взамен запрещаешь мне делать свою работу?

Павел(кидается к ногам Виктора). Не делай этого!

Виктор (смотрит на часы). Выставка уже давно началась. Я высылал приглашение тебе, Анне и Мартине. Девушки пришли. А ты нет, очевидно. Если ты хочешь, можешь еще прийти. Всего выставляется десять художников. Может, хоть познакомишься с ними.

Виктор уходит. Павел кидается к двери, но заходит Мартина.

Мартина. Вот ты где.

Павел(ходит из стороны в сторону). Мартина, выставка закончилась? Тебе понравилось?

Мартина. Конечно. А мой потрет, ты бы видел, все так хвалили его. Да и пейзажи, а тот, где поля и солнце золотыми бликами отражается от листьев… Ты настоящий мастер, Павел. Тебе давно нужно было довериться Виктору, он очень талантливый.

Павел. Но все ужасно рядом с другими художниками. (Павел с грохотом садится на кровать.)