Научи меня летать

Хин не нашёлся с ответом и растерянно переступил на месте. "Дух" капризно надул губы и потянул за рукав второго близнеца.

- Лодак, скажи ему, пусть отстанет.

Хин ожидал, что второй огрызнётся: "Сам скажи", но тот поднял голову и совсем как взрослый - бесцеремонно и деловито - осмотрел Одезри с головы до ног.

- Да он и сам сейчас уйдёт, - заключил второй близнец.

Его слова разозлили Хина, и он потребовал:

- Оставьте камень!

- Ещё чего! - с милым видом возмутился "дух". - Лодак, скажи ему.

- Нас двое, а ты один, - как его и просили, сказал второй близнец. - Впрочем, может ты из тех, кто побежит звать отца?

- У него нет отца, - "дух" пихнул брата под бок.

- Откуда мне было знать, - отмахнулся Лодак. - Я учил родословные, но что-то не припомню там… - он поднял глаза на Хина. - Как там твоё имя рода?

- Одезри! - вмешался "дух". - Но это не имя рода. Он не благородный.

- Да? - живо спросил Лодак. - Какой конфуз. А разодет-то! Что за времена: всякий рядится уаном.

Близнецы захохотали. Хин угрюмо смотрел на камень, который они выкапывали.

- Ты ещё здесь? - весело улыбнулся "дух", отсмеявшись.

- Мать велела мне с вами играть, - мрачно ответил Хин. - Так что я не уйду.

Близнецы переглянулись.

- Какой послушный сын, - усмехнулся Лодак. - Тогда развлеки нас.

- Да, да, развлеки, злюка, - захлопал в ладоши "дух".

- Придумай игру, - предложил второй близнец.

Хин повёл их на стену - сторожевой даже не проснулся - остановился у зубцов, встал на носочки и указал рукой на горизонт.

- На самом деле, - сказал он, - я не здесь. Я - там, на свободе. И я не человек, я - птица. Я могу улететь, куда захочу. Я могу увидеть весь мир. Я чувствую ветер на своих перьях, я чувствую Солнце, и я вижу…

- Что ты дурак, - перебил его Лодак. - И руки раскинул. Давай, прыгай вниз, раз ты птица. А мы посмотрим, как ты полетишь.

"Дух" засмеялся.

- Да всё не так, - разозлился Хин.

- Дурак и есть, - утвердил второй близнец. - А теперь и от слов своих отпираешься.

Мальчишка больше всего не любил совместные трапезы: завтраки и обеды. В унылой столовой на первом этаже не было окон, голые каменные стены подавляли древностью и безразличием. Четыре лампы, в которых роились шарики света, освещали длинный прямоугольный стол и сидевших за ним людей, а вчетверо большая часть комнаты лежала в полумраке за их спинами. Хину всегда казалось, будто столовая что-то замышляет.

В ней жили странные существа, прекрасно изучившие повадки людей - поэтому-то их нельзя было застать врасплох, поймать и разглядеть. И всё же мальчишка часто замечал, как их тени пробегают по полу, стенам, а то и потолку. Всё время трапез он гадал, на что они похожи, и почему живут в столь мрачном месте.

Однажды он обратился к ним мысленно и предложил поселиться в других комнатах крепости, описал, как там хорошо: тепло, светит Солнце, в спальнях есть даже занавеси и ковры. Существа не ответили и даже не показались на глаза. "Почему они не хотят? - раздумывал Хин. - Конечно, ничего особенно заманчивого наверху нет, но как можно отказаться от Солнца?"

Время от времени взрослые прерывали его размышления. Мать как всегда одёргивала: сиди прямо, не клади локти на стол, отвечай, когда тебя спрашивают, не смотри в никуда. Тадонг пытался завязать разговор, но Хин упорно молчал, и даже Надани уже смирилась с таким поведением сына. Мальчишке не нравился покровительственный тон мужчины и его нелепый наряд, выпученные глаза, полные губы, рыжие волосы, короткие пухлые пальцы. У него вызывала отвращение тщательность, с которой Тадонг разделывал пищу, и то, с каким достоинством пережёвывал каждый кусок - будто перетирал меж двумя жерновами челюстей.

Хин пытался понять, разделяют ли обитатели столовой его отношение к мужчине, или же им все люди кажутся чужими и неприятными, но не мог истолковать значения теней. "Каково это: жить в мире без света? - едва его оставляли в покое, как он возобновлял раздумья. - Не нужно думать о смешной одежде, но с другой стороны жить во тьме - всё равно, что быть слепым. Только это не значит быть другим, потому что все люди вокруг тебя тоже слепы".

Мальчишка грустно отправил в рот кусок жёсткого мяса. Он, и не спрашивая, знал, что мать не позволит ему остаться одному в тёмной комнате, чтобы узнать, как чувствует народ столовой. "У них наверняка есть своё, особое зрение, вместо нашего. И они видят что-то более важное, чем то, что видим мы. Но если я не попробую жить как они, то я никогда не разгадаю их тайну".

Две служанки и Меми внесли перемену блюд. Хин закрыл глаза и прислушался, как шуршит одежда, стучат о стол тарелки, звенят бокалы и приборы для еды. Долго слушать ему не дали.

- Хин! - раздражённо воскликнула Надани. - Ты что, спишь за столом?

Он открыл глаза и увидел, что один из близнецов пытался скрыть злорадную улыбку, а второй сохранял невинный вид.

- Нет, госпожа Одезри, - ответствовал Хин, как его учили.