Научи меня летать

Уан стремительно миновал стоявших во дворе людей и скрылся за углом.

- Келеф, - тихо пробормотал Хахманух.

Ополчение с суеверным ужасом уставилось на него. Переводчик вздохнул:

- Расходитесь. Свободны, - распорядился он и медленным шагом направился вслед за Сил'ан.

Незадолго до рассвета Гебье спустился вниз к огромной глыбе. Он чувствовал досаду вместо привычного умиротворения: его беспокоили сны десятков людей, лежавших вповалку на камнях перед воротами, кроме того, в темноте у глыбы его кто-то поджидал. "Тадонг, - мрачно решил ведун, - или госпожа Одезри. Что за ужасы на этот раз? Впрочем, любой из них может явиться и просто так - подумаешь, какой-то ритуал встречи Солнца. Прервётся!"

Он остановился в трёх шагах от глыбы, всмотрелся в синюю тьму, холодную и недвижную, что древняя кладка крепости. Неожиданно у самой земли затеплились два оранжевых огонька и тут же пропали. С их подсказки Гебье различил чёрный силуэт: уан, точно змея, свернулся в клубок и прижался к гладкому боку камня.

Ведун неуверенно попятился.

- Я ничего тебе не сделаю, - тихо сказал Келеф. - Я слышал твои шаги, и мог уйти - если бы хотел.

Гебье вернулся и спросил, неловко выговаривая слова на морите.

- Я могу тебе чем-то помочь?

- Нет, не думаю, - ответил Сил'ан.

- Тогда почему ты не ушёл?

- Кровь остыла.

Ведун не понял ответа, но голос собеседника звучал приятно, и весен не стал злить того, переспрашивая.

- Давно ты здесь? - Гебье продолжил разговор.

- Всю ночь.

- Лятхи наверняка волнуются.

- Не хочу срываться на них.

- Вот как, - ведун помолчал. - А разве тебе стало легче?

- Нет.

- Завтра тоже пролежишь здесь?

- Нет.

- Я могу уйти или замолкнуть, - уныло предложил человек.

- Если хочешь, - равнодушно отозвалось чудовище.

Гебье опустился на холодный песок.

- Келеф, - устало сказал он после долгого молчания, - я приношу извинения за то, что не сохранил тайну.

- Зачем их приносить? - прозвучало от подножия глыбы. - Они не отменят содеянного.

Ведун не нашёлся с ответом.

- Не беспокойся, - неожиданно добавил Сил'ан, - люди бы всё равно меня возненавидели. Можешь представить, что ты сохранил тайну - я не сообщил в Весну о твоём проступке.

Человек тихо вздохнул и вновь предложил:

- Может быть, я всё-таки смогу помочь?

- Я не ранен, не болен и эмоционально повлияю на тебя, а не наоборот, - терпеливо разъяснило существо.

- Тогда почему ты здесь?

Келеф не ответил.

- Никто не ждал большего от ополчения, - снова попытался ведун. - А война ещё не проиграна.

- Теперь ты меня раздражаешь, - признался выразительный голос.

- Ты предубеждён против людей, - заметил Гебье.

Существо сдалось.

- Всё, что я делаю, или усугубляет ситуацию, или оказывается бесполезным, - мерно заговорило оно. - Я хороший воин и на редкость плохой уан. Дети Океана и Лун живут дольше, чем люди; в то же время темп вашей жизни куда быстрее. Когда речь о секундах, я легко могу обогнать вас. Если требуется выдержать неделю - могу идти с вами наравне. Но неделя давно позади, а мыслить и действовать нужно всё быстрей и быстрей - я проигрываю эту гонку. У меня нет больше сил.

Гебье медленно опустил голову.

- Ты прав - я не знаю, как помочь.

- Это не твоё дело, - спокойно сказал Келеф.

- Но как быть?

- И у высоких гор есть проходы, и у земли - дороги, и у зелёных вод - броды, а у тёмного леса - тропинки, - напевно поделилось существо. - Нужно только услышать заветную мелодию.

Ведун поднял голову. Вокруг, в глухом предрассветном сумраке, шелестели обрывки ткани на слабом ветру, шуршал песок, храпели люди, и порою что-то тихо постукивало или щёлкало - так всегда бывало в крепости: едва он закрывал глаза, как тишина распадалась на сотни бесплотных духов, прежде гнездившихся в щелях между камнями. Они гладили стены, удивлённо ощупывали незнакомые им предметы, приподнимали занавеси, изображая ветер. И за миг до того, как человек проваливался в сон, начинали шептать голосами водяных струй, а Луны милостиво внимали их откровениям.

На рассвете Тадонга разбудил громкий стук в дверь. Выругавшись, мужчина сел на лежанке, пошарил вокруг в поисках одежды. Стучали настойчиво и всё чаще, человек болезненно поморщился, сорвал с окна занавесь, обернул её вокруг себя и поплёлся отворять.

- Какого… - начал было он, и подавился заготовленной фразой.

На пороге стояла Надани, полностью одетая как для торжественного выхода.

"Я что-то проспал? Мы куда-то собирались?" - закрутилось в голове у мужчины.

- Собирайся немедленно! - велела госпожа Одезри, врываясь в комнату.

- Д-да. С-сейчас, - выпалил Тадонг, бросаясь к шкафу.

Захлопнув дверцу, он прищемил занавесь, и некоторое время Надани пришлось наблюдать за борьбой мужчины с непокорной мебелью. Женщина с удовольствием обошлась бы без этого впечатления в своей жизни: пухлое тело летня, розовое как у младенца, вызвало на её лице гримасу отвращения. В сердцах, Тадонг пнул дверцу и та, наконец, поддалась. Мужчина спешно натянул на себя занавесь и робко предложил Надани:

- Может быть… эмм…

- Да, я выйду, - сказала та и раздражённым шагом покинула комнату.