Научи меня любить

Мы остановились на смотровой площадке. Вечерело, и на город уже опустилась тень. Но вид отсюда был необыкновенно красивый. По ту сторону парка расстилался настоящий снежный ковёр. А внизу текла река – долгая и тихая. На другом берегу стоял паром, а ещё дальше – несколько деревень подряд. Наш город очень красивый с любого ракурса, в этом я убеждаюсь каждый день.

Артем встал сзади, вытянул руки и оперся ими на перила. Я заметила, что он без перчаток, и спросила, не холодно ли ему.

– Ну, что ты! – рассмеялся он. – Я, вообще, редко мёрзну. – И внимательно посмотрел на меня. – Так что у тебя случилось?

– Много чего, – тихо сказала я.

– Расскажешь?

Кому как не ему?

Я поделилась всем, что было у меня на душе. Он слушал, не перебивая, так серьёзно и внимательно, словно речь шла о ком-то очень близком и дорогом для него. Но мне кажется, Артём со всеми такой – участливый, неравнодушный. Он просто не может по-другому. И сейчас, наблюдая за ним, я подумала: как хорошо, что у меня есть такой друг. Я долго искала поддержки и понимания, но ни в ком этого не видела. Самые близкие от меня отворачивались, не хотели признавать, что я есть. Что я живу! А он один такой – всё видит и всё замечает.

– Может быть, это моя судьба – выбирать тех, кто во мне не нуждается?

– Ну, что ты такое говоришь, Ксюш? Судьбу человек сам создаёт. И если ты один раз выбрала, как ты говоришь, не того, это не значит, что так будет всю жизнь.

– Понимаешь, проблема в том, что нужен мне именно он!

Конечно, мы говорили о Пашке. И о том, что произошло между нами вчерашней ночью. Я всё рассказала Артёму без утайки. А он воспринял это совершенно спокойно. И только спросил, не жалею ли я о том, что сделала.

– Нет, не жалею, – сказала я. – Мне хотелось, чтобы это был именно он.

– Тогда о чём ты грустишь? – снова спросил Артём.

– Сама не знаю…

О чём грустят твои глаза?

На них густая пелена,

Туманным облаком обвив

твои ресницы.

Ты не заметишь лунный свет,

Сквозь мрак пробиться жизни нет.

И не расслышать слабый крик

в любимых лицах.

О чём расскажешь мне, сестра?

Как потерялась в небесах,

Не отражаясь на земле,

и слишком поздно.

Я подарю тебе летать

И птицей в небе замирать,

Когда забудешь этот сон,

любимый образ.

Я написала эти строки, когда вечером вернулась к себе. Артем проводил меня до дверей общежития. Нас видели вместе. Слухи расползутся быстро. Будут говорить, что у Ксюши появился парень, с которым она гуляет по вечерам. Пусть говорят. Это слышать гораздо приятнее, чем то, что я сплю с самым главным хулиганом общежития. Который, к тому же, несвободен. Вряд ли он решит расстаться со своей девушкой ради меня. И то, что я подарила ему свою первую ночь, звучит неубедительно. Артем, как мог, пытался меня развеселить. Но предчувствие тягостного и неизбежного меня не покидало.

На прощание он спросил, не забросила ли я своё творчество.

– Нет, что ты, – заверила я его. – Продолжаю писать стихи. Знаешь, как они мне помогают в жизни?

– Знаю, – кивнул он. – Через творчество человек самовыражается.

– Тогда почему ты не творишь?

– Я технику собираю. Это тоже своего рода самовыражение.

Может, не стоило мне рассказывать ему о Пашке. Такие интимные подробности своей жизни девушки не доверяют парням. Но после разговора с Артёмом я почувствовала себя легче.

Он спросил только:

– Как ты относишься к этому парню?

– Сначала я его боялась, – припомнила я. – Потом, когда стала лучше его узнавать, поменяла своё мнение… частично. А теперь, после всего, что было… Мне хочется сказать, что я люблю его.

– Ты говорила, у него есть девушка.

– Да, и это не даёт мне покоя. Зачем тогда он признаётся мне в чувствах?

– Может, так и есть на самом деле, – спокойно рассудил Артём. – Есть стабильные отношения, в жизни всё определено. Но тут появляешься ты и нарушаешь его планы.

– Я вообще к нему не лезу, – возражаю я. Но Артём меня поправляет.

– Ксюш, я не о том. Ты можешь сама об этом не задумываться и ничего не видеть. Чувства возникают спонтанно, сами по себе, и разрешения у разума не спрашивают.

– Ты хочешь сказать, Пашка испытывает ко мне чувства?

– Всё может быть. Но с другой стороны то, что ты о нём рассказала, говорит не в его пользу. Вполне возможно, он самый обыкновенный бабник, и просто хотел заполучить тебя в качестве объекта для своего удовольствия.

Логично до боли. Артем, как всегда, расставил всё по своим местам. Но мне от этого неприятно. Возможно, потому, что, даже видя реальную картину происходящего, мне хотелось бы верить в чудо. В то, что Павел Сазонов видит во мне не просто безликий объект получения удовольствия, но и нечто большее. Если только он на это способен… Если только он не врёт. Но как же я сомневаюсь во всём, что с ним связано!..