Научи меня любить

— Твоё заявление.

— Оно тоже не важно.

— Правда? Тогда зачем ты его написала?

Не было смысла больше играть в студента и преподавателя. Кирилл уже не мог воспринимать Морозову как своего куратора, поэтому отбросил обращение на «вы», в котором уже не было смысла.

Морозова не выдержала тяжёлого взгляда Кирилла и отвела глаза, будто увидела в окне что-то особо интересное.

— Я… — девушка отошла к окну, — я так не могу. Это всё неправильно.

— Что именно?

— То, что произошло! — Дарья Андреевна резко развернулась к Сазонову и посмотрела на него полными слёз глазами. — Так нельзя, Кирилл! Какой я теперь педагог? Какой с меня куратор, если я чуть…

Она запнулась, будто подавилась словами.

— Чуть не переспала со студентом? — закончил Кирилл за неё.

Морозова закусила губы и упёрлась взглядом в пол.

— Тебя только это беспокоит? — Кирилл подошёл к девушке вплотную. — Только то, что ты чуть не совершила ошибку?

Дарья Андреевна посмотрела на Сазонова и прошептала так тихо, будто боялась услышать сама себя:

— Меня больше беспокоит, что я всё ещё хочу её совершить.

Больше говорить ничего не надо было. Кирилл притянул девушку к себе и прижался губами к её лбу. Так тепло, по родному. А потом его губы нашли её.

Кирилл чувствовал солёный вкус её слёз, ощущал боязливое объятие тонких рук на своей шее. В этот раз она не была пьяна, и было понятно, что его чувства ответны. Поцелуй длился и длился, принося им обоим облегчение после трудных разговоров и мыслей. Один только запах кожи этой женщины щекотал Сазонову нервы, возбуждал, заставлял плавиться от вожделения. Но Кирилл заставил себя остановиться. Он так не хочет. Впервые за всё время Кирилл Сазонов захотел продлить томительное ожидание удовлетворения. Ему хотелось говорить с ней, хотелось видеть её улыбку, целовать, прикасаться к её лицу.

Всего остального тоже хотелось, но он пока себе запретил.

— Мы никому не скажем, — прошептал он на ухо девушке. — Никто не узнает о нас.

— А если не получится? — Дарья с испугом посмотрела в глаза парню.

— Получится. И перестань дурить с этим заявлением. Ты прекрасный преподаватель и хороший куратор.

Дарья вытерла слёзы и улыбнулась.

— Надеюсь. Кстати, я уже сообщила твоим родителям о прогуле.

61

— Серьёзно? — Светка давилась хохотом. — Она сдала тебя предкам?

— Именно. Теперь я неделю без машины.

— Ну ты наказал свою плохую училку? — подруга весело подмигнула.

— Свет, ты извращенка. Наши отношения чисто платонические, — с важным видом сообщил Сазонов.

Лицо Светки стало делано серьёзным. Она встала с дивана и с озабоченным видом прикоснулась ладонью ко лбу Кирилла.

— Сазонов, ты болен? Какие ещё платонические?

Кирилл усмехнулся и отвёл руку подруги.

— По крайней мере пока. Я не хочу с ней спешить, Свет, — уже серьёзнее добавил он.

— Она тебя не возбуждает? — Светка выгнула бровь.

— Да ну тебя, — отмахнулся Кирилл. — Конечно же возбуждает. Ещё как! Но тут другое. Мне хочется…

— Растянуть ожидание, — девушка закончила фразу за Кирилла и улыбнулась по-дружески, уже без задорного веселья. — Я всё поняла, как только увидела вас рядом, тогда на посиделках в Димкиной квартире.

— Да ладно, тогда ещё нечего было понимать.

— Это ты так думаешь.

Всё-то она знает. Вообще никогда не получалось скрыть от неё свои эмоции, будто не архитектор, а какой-то мозгоправ. А ещё с ней можно было не притворяться, а быть самим собой. Она всегда понимала, когда он приходит поболтать, когда излить душу, а когда просто снять стресс и потрахаться.

Светлана налила две чашки чая и одну подала Кириллу. Дружба «с привилегиями» у них закончилась, но вот просто крепкая дружба осталась. Светка — прекрасный понимающий собеседник и хороший советчик. Кирилл доверял ей.

— Только вот как всё это будет — тайные встречи, её вечная боязнь, что кто-то узнает, — Кирилл с задумчивым видом отпил из чашки.

— Трудно, но романтично. И очень сексуально.

— Наверное.

— Но ты должен помнить, — уже серьёзно сказала подруга, — Даша — девушка с опытом непростых отношений. Не дави на неё, иначе она испугается и упорхнёт.

Кирилл кивнул. Он и сам понимал, что Морозова — сложный экземпляр. Она зажатая и испуганная, не до конца осознающая свою привлекательность. Она тверда в работе, но не уверенна в себе. И дело тут не только в Краснове. Сазонов чувствовал, что и раньше она обжигалась о неудачные отношения. Её самооценку, чисто женскую уверенность в себе растоптали и утопили. И стоит ему сейчас слишком надавить на неё, как она захлопнется словно ракушка.

И в то же время он чувствовал некоторое головокружение, когда вспоминал их последнюю встречу у неё дома. Это было только вчера, а кажется, что он не видел её уже неделю. Или целый год. Или вечность. Он влюбился. Однозначно. И от этого становится и страшно, и приятно.