Научи меня любить

Я подумал, что это как-то странно, и мне совершенно не хотелось этого делать. Эта вожатая мне абсолютно не нравилась ― она была некрасивая и самая взрослая в лагере. Я попятился к выходу из палатки, но она схватила меня и стала трогать. Я очень сильно испугался. Время вдруг остановилось, я не понимал, прошла одна секунда или целый час. От страха и отвращения я не мог издать ни звука ― все горло будто сковало железной цепью. Я, по-моему, даже боялся дышать. Все происходящее казалось мне кошмарным сном, и я, мечтая поскорее проснуться, сильно зажмурился. Я чувствовал, что она трогает те места, прикасаться к которым не имела права. Я был ребенком, но все же понимал, что это неправильно и гадко.

Пытка закончилась внезапно. В палатку вдруг вошла Карина – вожатая из нашего отряда, и, застав отвратительную сцену, громко вскрикнула. Я открыл глаза, увидел Карину и отчаянно заревел. Она быстро взяла меня за руку, вывела из палатки и отвела в отряд. Я выглядел ужасно, и она сообщила всем, что у меня температура.

Мы пошли в комнату мальчиков, и Карина долго разговаривала со мной и расспрашивала о случившемся. Я плакал и просил ничего не рассказывать маме. Мне было невыносимо стыдно. Я почему-то считал, что в том, что произошло, виноват я сам. Карина настаивала на том, чтобы сообщить все родителям, но я разревелся еще сильнее. И тогда Карина тоже заплакала. Просидев очень долго, мы смогли договориться, что о случившемся никто никогда не узнает. И это будет нашим секретом.

На следующий день мне выделили отдельную палату в медпункте ― у меня действительно поднялась температура и начался сильный кашель. А еще через несколько дней за мной приехал папа и забрал меня домой.

Я долго переживал это потрясение. Но вскоре мы всей семьей поехали на море, и там я познакомился с девочкой. Она была очень красивой и смешной. Я впервые влюбился и стал понемногу забывать о том кошмарном случае. А с годами воспоминания о нем и вовсе стерлись, оставив лишь привкус горечи и стыда…

* * *

Закончив рассказ, я тяжело вздохнул и посмотрел на Варю. Она сидела бледная и вытирала мокрые глаза. Черт! Я следил за дорогой и совсем не заметил ее слез.

– Ты что, плакала? – спросил я ее тихо и стал искать место для остановки.

– Да, немного. Капец, – сказала она печальным голосом. – Почему ты ничего не рассказал сразу? Ей грозило уголовное наказание. Жесть полная…

Ну вот. Знал бы, что она так расстроится, наверное, не рассказывал бы вовсе.

– Варь, все нормально. Я же живой, – бодро сказал я, пытаясь ее успокоить. – Не расстраивайся. Это было давно.

– Не расстраиваться? – Варя шмыгнула носом. – Да это ужас! Она с тобой что-то сделала? Ну… прости… то есть между вами ничего не произошло? Тебе было больно?

– Ты имеешь в виду интим? – осторожно спросил я. – Нет, насилия в прямом смысле этого слова не было. На этот счет можешь быть спокойна. Она просто трогала.

– Прости… Это чудовищно, – тихо пробормотала Варя. – Извини, что спросила. Вечно мой язык мне враг.

Я, наконец, отыскал удобное место и притормозил. Отстегнул ремень Вари, прижал ее к себе. Ее сердечко тревожно билось, и я чувствовал ее родное тепло. Погладил ее плечи.

– Ты здесь ни при чем. – Я поцеловал ее мягкие волосы. – Я сам решил тебе рассказать. Теперь ты все знаешь. Но прошу, не надо так переживать. Все уже в прошлом… Это было сто лет назад.

– Ага, в прошлом… Ничего не в прошлом. Твоя детская травма всплыла теперь в виде фобии! Тебе обязательно нужно рассказать все врачу.

– Хм, Варь, не начинай. Мне и так паршиво. Я пока не готов к этому, – попросил я как можно мягче, не желая обидеть ее.

– Хорошо. Я не буду давить. Решай сам. В конце концов, это твое здоровье, – быстро согласилась Варя. – Спасибо, что рассказал мне все… Это много значит для меня.

– Правда? – тихо спросил я.

Мне было очень важно, что ответит Варя. Мне хотелось быть ей нужным. Она сводила меня с ума, и я все больше растворялся в ее ореховых глазах и прислушивался к ее словам.

– Правда. Ты очень важен для меня. Очень. Я сильно переживаю. Неужели ты не понял?

Я сразу успокоился.

– Наверное, ты права… – произнес я на выдохе. – И я даже знаю, почему именно измена папы спровоцировала эту болезнь.

– Почему? – Варя пошевелилась в моих руках.

– Карина… та самая вожатая, которая меня спасла… В общем, именно ее я тогда увидел в машине… – Варя замерла в моих объятиях. Я легко поцеловал ее в щеку и продолжил: – Конечно, она изменилась, повзрослела, но это была она. Теперь она живет с моим папой, она стала его женой.

– Что?! – громко воскликнула Варя и подскочила. Повернулась, потрясенно посмотрела мне прямо в глаза. – Почему ты раньше молчал?

– Ну, раньше я вообще никому не рассказывал. Ты первая. Больше об этом никто не знает, – пожал я плечами.

– Ничего себе! Господи…

– Да уж. Ирония судьбы. Поэтому я и не стал ничего рассказывать маме. Боялся, что рано или поздно Карина меня узнает и вся правда всплывет. Уже будучи женой отца, она видела меня всего один раз, но не вспомнила. Не узнала.

– Она и сейчас живет с твоим папой?