Научи меня любить (СИ)

А теперь эта самая дрянь, счастливая и довольная жизнью, сидела в удобном кресле, наглаживая свое раздутое пузо, всем своим видом показывая, что ей дела нет ровным счетом ни до чего.

И у нее… У нее! Будет ребенок. Она беременна. Бог, вот этот самый, который справедлив ко всем, он этой дряни ребенка почему-то дал! Дал, не смотря на то, сколько зла эта гадина сделала окружающим. И только то, что Яна оказалась не единственной пострадавшей от злых проделок Евы, только то, что среди гимназисток все же нашлись те девочки, кто встал на сторону Янки, дало ей возможность не сломаться и доучиться последний год в гимназии. И, в конце концов, получить эту чертову золотую медаль, и этот чертов значок скрипичного ключа, украшенный россыпью бриллиантов. И статус лучшей ученицы.

Слезы душили, как и воспоминания, как и ненависть к той позолоченной клетке, в которой Яне приходилось расти. И слава все тому же, видимо, Богу, что она вырвалась из этого ада. Вырвалась. И счастлива! Счастлива, счастлива… Все равно счастлива…

Давясь глухими рыданиями, Яна добежала до нижнего этажа, но в последний момент решила не выходить из здания. Она быстро свернула в боковой коридор и зашла в свободную туалетную комнату. Дрожащими руками закрыла замок и швырнула сумочку на пол. Потянулась к умывальнику.

Дикая, оглушающая фантомная боль внизу живота снова заявила о себе, заставляя ее согнуться пополам, словно сломанную фарфоровую куклу. Скуля и обливаясь слезами, Яна сползла по стенке на пол. Казалось, что там внутри, выдрали кусок мяса, и теперь вместо него — рваная леденящая черная дыра, которую невозможно ничем заполнить.

Спазмы выворачивали наизнанку, Яна скребла кафель пола ногтями, пытаясь дотянуться до сумочки. Там успокоительное. Две пилюли, надо только дотянуться, успеть до обморока…

Не дай бог ей тут отключиться, и кто-нибудь в таком состоянии её обнаружит. Тогда поднимут шумиху, узнает Сашка. Нет, нет, надо взять себя в руки. Все будет хорошо. Все сейчас пройдёт. Нужно дышать, дышать глубоко. Глубоко.

Тьма отступала. Яна рванула пуговицы вымокшей от слез блузки. К черту ее, эту ровную жемчужную строчку, так хочется, чтобы прохладный воздух остудил горящую адским огнем грудь.

Яна, подтянувшись за край раковины, поднялась на дрожащих ногах и включила холодную воду. Сначала остудила руки, потом лицо и шею. Нестерпимо хотелось попить, хоть маленький глоток, чтобы прошла эта горечь во рту, грозившая перейти в приступ рвоты. Она набрала в ладони мутной хлорированной воды и с жадностью припала губами.

Несколько глотков, сейчас будет легче. Сейчас все пройдёт…

Спустя пять минут, когда дверь в туалет периодически начали дергать снаружи, Яна очнулась. Она, стоя у окна с открытой форточкой, жадно вдыхала свежий воздух и бездумно смотрела на соседствующее с больницей серое здание.

В дверь снова постучались, какая-то санитарка, скорее всего, спросила: " С вами все в порядке, вам не нужна помощь?"

— Нет спасибо, — голос охрип, — я уже выхожу.

Пригладила волосы, схватила сумку и, зажав ворот блузки рукой, посмотрела на себя в огромное, начищенное до блеска зеркало.

— Так что никакой ты не бриллиант, Янина. Раз даже ребенка Бог тебе не дает…

12

Стресс, словно лавина, накрыл с головой. Очередной приступ боли оказался самым сильным по сравнению с теми, что были ранее. Яна наглоталась обезболивающих и успокоительных. Муж суетился, и, казалось, не замечал ее состояния. Чтобы лишний раз не показываться ему на глаза, она ушла в спальную комнату и, осмотрев свой гардероб, вяло принялась собирать сумку. Вытащила пару комплектов чистого нижнего белья, шорты, майку, спортивный костюм. Вот и все, пожалуй. Остается захватить пару банных полотенец. Но это в другой пакет.

В голове шумело, глаза слипались.

Как только она уселась на пассажирское сидение в их "туксончике", напало безразличие и апатия. Ехать чуть больше часа.

Село Ивановка, а по факту дачный поселок, вольготно растянулся как раз между двумя городами — там, где Яна родилась и выросла, и там, где они сейчас живут с Сашкой. Несмотря на простое название, Ивановка никак не претендовала на садово-огородническое товарищество. Коттеджи — один другого краше — больше походили на застройки элитного жилого района. Дорога новая, трасса не загружена, так как идет в обход от основной магистрали. Можно спокойно спать.

— Малыш, ты не заболела?

Яна сквозь сон бессвязно промычала, помотав головой.

Сашка недоуменно посмотрел на спящую супругу, укрыл ее легким пледом, пристегнул и тронулся в путь. Наверное, он снова переборщил, малышка переутомилась и просто не выспалась ночью. И все-таки Яна слишком бледная, нужно почаще вывозить ее из города. Он с нежностью взял ее за руку и практически не отпускал всю дорогу. Сердце неприятно ныло. Какая-то туча вновь сгущалась над их гнездышком, он чувствовал это всем нутром, но поделиться с Яной не мог, не хотел беспокоить. И ещё ситуация эта, с беременностью. Кажется, у жены это переросло в одержимость, но так нельзя. Что же делать ему? Что же делать… Может быть, им друзья что-то дельное скажут?