Научи меня любить (СИ)

Если бы не Вера, то они бы сейчас отдыхали на море, не сорвался бы Сашка на работу, не попал бы в аварию на буровой.

Если, если, если…

Что толку скулить, как побитая собака! Еще две недели минимум Сашку будут лечить. И пока с нее денег никто не просит. Но, как только закончится положенный законом срок для льготного лечения, уже не спрячешься от проблем.

Дни снова летели, увлеченные кутерьмой забот, безрадостных мыслей и тоски по любимому.

В этот вечер они с Лешиком возвращались домой на автобусе, шел дождь. Но, даже пройдя от остановки до дома, они успели вымокнуть. Наверх по ступенькам бежали наперегонки — продрогли.

Лешку Яна тут же отправила в ванную, греться под душем. Не хватало еще простыть и заболеть. Сама, наспех скинув мокрую одежду и облачившись в халат, пошла ставить чайник. В ванне пел, стараясь вытянуть нотки, Лешка. Какую-то иностранную песню, кажется ее сейчас постоянно включают по радио. Смешной. С ним не так одиноко в квартире. Когда он вечерами уходил кататься, тишина оглушала, давила, душила отчаянием. Пусть поет, пусть невпопад.

Лишь бы не тишина…

В кармане завозился телефон от вибрации. Она совершенно забыла снять его с беззвучного режима. Протянула руку и не глядя ответила.

— Да, я вас слушаю.

— Привет, малыш.

Яна рухнула на пол, ноги вдруг перестали держать совсем. И ответить бы, но не может.

— Яна, алло, — продолжал хриплым голосом Сашка, — ты меня слышишь?

Нос защипало, Янка вздохнула, или всхлипнула, но этого было достаточно, чтоб Сашка услышал ее и все понял.

— Малыш, любимая моя, успокойся. Все хорошо, Яна. Я жив, я поправлюсь, мы скоро увидимся. Ян, любимая…

— Сашка… — еле слышно, сквозь лавину прорвахшихся слез и рыданий, сипела Яна. — Сашка, любимый, прости… Я сейчас… Ус-успокоюсь…

— Ты знаешь, весь день хотел позвонить, с утра разрешили, даже телефон дежурный дали. А я все никак не решался, ждал, когда вечером, чтобы ты дома была точно… Ты же дома?

— Д-дома, — стуча зубами и шмыгая, выдавила из себя Янка.

— Ну вот и хорошо. На полу не сиди, вставай. Не молчи, Ян. Я так хочу слышать твой голос.

— Встаю. Вот села. На табуретку. Чай грела, жду Лешку из ванной. Он там песни горланит под душем. У нас все хорошо, только под дождь попали.

— Яна, что у вас с деньгами? Сколько нужно? Я позвоню ребятам, они одолжат. Привезут, что надо.

— Все есть, пока хватает. Не надо ничего занимать. Скоро уже зарплата, продержимся.

— Какая зарплата, Ян? У тебя же летом не бывает занятий.

— Я в садике своем устроилась временно, нянечкой. А Лешка в продленке, там же, готовится к школе. Василькова помогла, как внука оформила. Мы, как партизаны. Утром отдаю Лешку ей, она заводит в садик. А вечером забираю, уже не таясь. Зоя Филлиповна рано уходит, вечером ее не бывает.

— Ян, прости меня… Я виноват, не думал, что так все получится…

— Саша, не надо… Так случилось… Мы в порядке. А ты поправляйся скорее. Только, Саш… Врач сказал, что еще очень много придётся лечиться. И тут еще ваших всех уволили…

— Я в курсе. Как только я пришел в себя, доложили следователю. Звонил, только говорил, конечно, он, я слушал. Объяснил ситуацию. Ребята наняли адвоката, и разбирательство будет идти еще долго. Что-нибудь придумаем.

— Да что придумаем, Саш?! — вспылила вдруг Янка. — Нужно решать, продавать, наверное, машину, квартиру. Но без тебя никак! Страховку теперь никто не оплатит… Прости…

— Ян, не забивай себе голову, я решу… Николаю позвоню сейчас, узнаю все точно.

— Тот, с кем ты работаешь? Он приезжал, привез сумку, одежду. Там еще чей-то айфон в кармане и связка ключей. Ведь это не твое, Саш?

— О, господи! Я думал, что это все было в бреду. Яна, милая, где этот телефон, скажи? Ты его никому не отдала?

— Нет, конечно. Николай сказал, что знает, чей он. Велел сберечь, рассказать тебе, как только очнешься.

— Все правильно, Яна. Береги. И, как только я договорюсь, приедет Колька, отдашь телефон ему. Никому больше. Яна, милая, девочка моя! Все хорошо будет. Я тебе обещаю!

Сашка смеялся. А Яна, ничего не понимая, сидела, крепко сжимая трубку, шмыгала носом и ей казалось, что кусок льда в груди по-тихоньку начал оттаивать. От Сашкиного голоса, смеха, от его уверенности, что все решится.

80

Теперь Сашка звонил практически каждый день. И хоть сил у него еще было слишком мало, старался уделить внимание всем: и жене, и сыну, и родителям. Звонил сотрудникам, узнал номер адвоката, обсуждал варианты, как вытащить и себя, и ребят из этой заварухи с работой. Если бы был там, на месте, все бы решалось не в пример быстрее, но теперь, как есть.

Состояние улучшалось, работали руки, появилась чувствительность в ногах, а это дорогого стоило. Сдаваться он не собирался. Ему никак нельзя. Теперь хотелось сделать ещё больше, чем раньше. Теперь он дорожил каждой минутой своей жизни. Строил планы на будущее. И первым пунктом было встать на ноги. Затем восстановиться на работе, но уже просить перевода в контору.