Научи меня мечтать (СИ)

Он пока не звонил, но уверена скоро даст о себе знать. Тогда я попрошу его мне помочь. Нужно только потерпеть немного. В крайнем случае, придумаю что-нибудь еще. Я не покину город и людей, которых люблю.

— Если надеешься на Лукаса Монтгомери, — врывается в мои мысли ехидный голос Эрика, — то зря. Его пособия еле хватает, чтобы содержать семью, а вывести деньги из компании без разрешения твоей прабабки он не сможет. Старуха совсем выжила из ума и никогда не позволит ему это сделать, даже если на кону будет стоять жизнь ее собственных детей.

С каким удовольствием он произносит эти слова. Впервые на холодном лице проступают эмоции. Эрик ловит неимоверный кайф, причиняя мне боль и вгоняя в отчаяние.

— А если рассчитываешь на своего сосунка-любовника, то, как ты уже, возможно, догадалась, тоже зря, — МакБрайер улыбается, как змея, заглотившая мышку, того и гляди яд начнет капать. — Ему есть чем заняться на острове. Такие как он, быстро забывают таких как ты. Возможно, полети ты с ними, Хейл поигрался бы еще недельку, а так… увы, — натягивает маску мнимого сожаления, разводя руки в стороны. — Нужно было раньше клянчить деньги. Неужели мать не научила тебя распоряжаться вагиной правильно?

Сукин сын! Я сжимаю кулаки, чтобы не накинуться на МакБрайера с кулаками. Слишком яркая картина стоит перед глазами, как я расцарапываю его мерзкую рожу до костей.

— Не смейте поносить мою маму! Вы о ней ничего не знаете, — глухо рычу.

— Я знаю достаточно, — рычит в ответ, — Я никогда не выпускал ее из виду. И знаю каким местом она зарабатывала. Не раз видел, как к ней бегали мужики, а через пару часов уходили с довольными улыбками. Что ты на это скажешь? — срывается на крик.

— То же что и раньше. Вы ничего не знаете о маме.

— Ты была слишком мала, чтобы что-то понять, — МакБрайер уже берет себя в руки и снова говорит холодно.

— Не пойму никак, — зарывшись руками в растрепанные волосы, горько произношу, — вы всегда в людях только грязь ожидаете увидеть? Так вот, знайте. Мама делала на дому массаж. Помогала людям после операций, травм и подобное. Принимала всех, кто мог заплатить хоть пару баксов. Но вы естественно решили, что она проститутка и даже не попытались с ней поговорить. Если бы вы хоть чуть-чуть ее любили…

— Я ЛЮБИЛ ЕЕ! — МакБрайер так громко и резко орет, что я вздрагиваю. — А она меня выгнала!

— И вы обиделись, как маленькая девочка, которой не дали мороженое.

Знаю, что играю с огнем, дразня Эрика, но не могу остановиться.

— Мама никогда бы не смогла, быть тайной любовницей. Она хотела, чтобы любимый мужчина принадлежал ей полностью, — повышаю я голос. — Вы поэтому засунули ее в Балтимор, чтобы она случайно не встретилась с вашей женой в Вашингтоне?

— Я защищал ее! Только не от жены, а от своего отца. Он страшный человек. Не остановится ни перед чем, чтобы стереть пятно с репутации. И сейчас это пятно — ты.

МакБрайер тычет в меня пальцем, словно я виновата, что родилась на свет. Такого унижения я еще не испытывала. Родной отец назвал меня маленьким грязным секретом.

— Просто оставьте меня в покое. Вы мне никто, и я не хочу иметь к вашей семье никакого отношения. Забудьте о нашем существовании, — прошу я.

— Не могу, — рушит мою надежду донор спермы, — ты уже попала в прицел Майкла МакБрайера. Как только он вернется с отдыха, он разрушит всю твою жизнь и жизни твоих близких. Прими мое предложение, — просьба звучит как приказ, не терпящий обсуждений, — и твоя мать будет жить. Бабка выходит ее. Кроуфорд останется жить в своей квартире. А бизнес Хейлов не пострадает.

Неужели у одного человека есть такие ресурсы и возможности?

И тут я вспоминаю школу. Как один лживый слух мог разрушить репутацию. Как все так называемые друзья отворачивались, вонзая нож в спину.

Масштаб не тот, но МакБрайер-старший мог шепнуть что-то здесь, подгадить там и все былые заслуги тут же забудутся, ломая то, что строилось десятилетиями.

— Мой отец разрушит все, и ты в любом случае останешься одна, — продолжает добивать меня холодный голос. — Так не лучше ли выбрать одиночество с гарантией, что твои близкие целы и невредимы?

— Почему я должна вам верить? Откуда мне знать, что ваш отец действительно хочет избавиться от меня?

Эрик достает телефон и кому-то звонит, включив громкую связь. Через секунды, которые кажутся мне вечностью, в трубке раздается грубый голос:

— Какого хера ты мне звонишь? И какого черта не прилетел с женой и дочерью?

МакБрайер сжимает зубы, но отвечает хладнокровно:

— Я прилечу сегодня. Скажи лучше, что ты хочешь предпринять для решения нашей маленькой проблемы?

— Не нашей, — зло выплевывает МакБрайер-старший, — а твоей! Неужели не мог воспользоваться презервативом, как все нормальные изменщики, чтобы не наследить?

Я позорно готова расплакаться от унижения перед еще одним монстром, ворвавшемся в мою жизнь. Только они никого не тронут. В бумажном стаканчике из-под кофе больше души, чем в телах этих двоих.