Научи меня мечтать!

Она не должна опоздать!

Это было еще одной чертой ее замечательного характера: она могла раскачиваться долго-долго, а потом стараться выполнить все с феноменальной скоростью, как того требовал момент, именуемый недаром последним. О качестве выполняемой в суматохе работы можно было догадываться.

Некогда было больше смотреть в окно! Надо было собираться!

Она оторвалась от своего занятия и принялась курсировать по комнатке (временами заглядывая на кухню, где на сковородке уже намечалась яичница): сумка, рисунки, пенал, пропуска и документы… главное — не забыть рисунки.

Джулия еще с вечера подготовила несколько папочек и альбомов с набросками — скетчами, как их называют художники.

Сейчас, в поисках еще одного вдруг возникшего в ее памяти замечательного скетча, который она чуть было не упустила, она сложила остальное, чтобы не мешало, на подоконнике (ибо больше уже некуда было ставить). А пока она расстегивала свою большущую сумку, умудрилась задеть самый верхний из альбомов локтем — вот растеряша! И даже этого не заметить!

Но это моментально заметила одна развеселая особа, беззаботно прогуливавшаяся в тот момент как раз под ее окном и ничего еще не подозревавшая секундой ранее. Скорее даже почувствовала собственным затылком.

Сегодня было ее первое утро в Нью-Йорке, и все ей было в новинку.

Особа с неподдельным интересом принялась разглядывать то, что так внезапно попало к ней в руки. Альбомчик. Какой симпатичный! На обложке — она его сразу узнала — один из популярных земных мультипликационных героев!

Внутри — рисунки! Все какого-то странного зеленого существа с большущей головой и забавными антеннками. Кто это? Она не смогла определить, но разве это делало его менее милым?

Так вот оно как, оказывается! Идеи тут и впрямь имеют обыкновение падать на голову!

Только где же художник? Или художница? Не может же он или она так просто кидаться своими альбомами из окон! Даже если и так, если это проявление творческого кризиса[60], она все равно хочет увидеть автора и выразить свое почтение. Ведь и вправду очень хорошо получилось!

Ждать долго не пришлось.

Из соседнего подъезда с торжественным грохотом — она застряла в дверях, точнее, зацепилась за ручку ее большущая сумка, из которой вот прямо валились запиханные, как казалось, в самый последний момент, листы бумаги, — выскочила девушка и принялась вызволять свою поклажу. Когда ей это наконец удалось, она довольно неуклюже побежала по тротуару, чуть не споткнулась, остановилась, присела, поставив свою сумищу на пол, завязала развязавшийся шнурок, взяла сумку обратно, и скрылась в ближайшей подворотне.

Беспечная особа, наблюдавшая все это, совсем не торопилась. Она спокойно подняла с земли еще один лист бумаги, выпавший из сумки той забавной девчонки[61], — да, сомнений быть не могло, — изрисован ракетами и зелеными большеголовыми человечками.

Забавная девчонка снова выскочила из подворотни и с бессвязным бормотаньем себе под нос: «Ну как так только можно! Заделали дырку! Самый короткий проход! Еще больше времени потеряла!», припустилась вниз по улице.

Особа осталась незамеченной ею, но не менее довольной. Она неторопливо следовала за Джулией.

Джулия без конца натыкалась на прохожих, извинялась, снова натыкалась, бежала направо, потом что-то вспоминала, останавливалась, бежала налево, потом опять что-то вспоминала и все-таки бежала направо.

Сколько же людей в городе Нью-Йорке! Сколько из них прямо сейчас стоят в пробке, на которую она бросает беглый взгляд, сколько идут ей навстречу, сколько следуют позади! У каждого своя жизнь, и никто даже не думает спросить, а куда это она так спешит и что это у нее там в сумке! Все они тоже спешат, и каждый думает, наверно, лишь о тех записках и документах, что лежат в его сумке или дипломате. Интересно, куда они спешат? Ей неизвестно.

Так уж, видно, жизнь устроена — у каждого свое, свои заботы.

Вот, наконец, и колледж.

Джулия открыла тяжелую дверь, поздоровалась с охранниками, приложила свой пропуск и миновала турникет.

В колледже тоже полно народу, самого разнообразного и уже более знакомого. Многим из встречных на пути Джулия приветливо махала рукой. Кто-то вежливо отвечал ей тем же — и тут же отворачивался к своим собеседникам, или к своему ящичку, или обращался к записям в своей тетради — вариантов было много; кто-то просто не замечал — либо уже успел ее позабыть, либо не узнал. Может, еще что-то. Таким Джулия махала уже менее уверенно и как-то совсем незаметно. Действительно, непонятно, стоит им махать или не стоит. Неловко даже получалось. Но она все равно тихонько махала, сама не зная зачем.

А вот и главная аудитория. Джулия все-таки успела вовремя. Аудитория была уже почти полностью заполнена.

Джулия поднималась мимо рядов, здороваясь временами со знакомыми и выискивая свободное местечко. Раза два она думала подсесть, но оказывалось, что места эти уже заняты для какой-нибудь ожидаемой Софи или не менее ожидаемого Митчелла.

А ее никто не ждал.