Научи меня (СИ)

Я кивнула, но ничего не ответила. Все же я считаю, что врачи, учителя, полицейские не могут свое личное недовольство или усталость обличать в раздражительность и срываться на других людях, тем более тех, кто от них зависит. Я сама, как преподаватель, придерживалась этого правила. Что бы у меня в жизни ни происходило и какое бы настроение у меня ни было, устала я или нет, но к своим студентам я стремилась относиться непредвзято. Не срывая на них усталость, свои неурядицы и неприятности. Сейчас было не то место и время, чтобы обсуждать поведение врача, потому я сделала вид, что принимаю извинения медсестры. Но все мое миролюбивое настроение улетучилось, когда я, зайдя на кухню, услышала то, о чем этот «недомедик» спрашивает Валерку.

— Это мамка сделала? Или хахаль ее молодой? — врач и не торопился оказывать сыну помощь, он преспокойно сидел на стуле, рассматривал обстановку кухни. Если точнее бардак. Так как кухня была в состоянии сборки. И задавал вопросы моему сыну, делая пометки в своих бумагах.

Мой сын еще не успел ответить, как я фурией влетела в помещение.

— Вы что, ополоумели? Вы собираетесь оказывать помощь ребенку или так и будете смотреть, как он кровью истекает? — я сдерживалась из последних сил, чтобы не врезать.

— Мамаша, мне надо уточнить обстоятельства травмы и нужно ли вызывать полицию, — равнодушно ответил медик.

— Нужно! Еще как нужно! Я хочу написать заявление, что вы не оказываете помощь ребенку, ведете себя халатно к выполнению своих служебных обязанностей. Что может повлечь ухудшение состояния здоровья пациента, — я выпалила все это на одном дыхании. Даже сама от себя не ожидала, что так заверну свою мысль. У врача вытянулось лицо, и он все же отложил документы в сторону, решил взглянуть на рану Валеры.

Боковым зрением вижу, что Никита с кем-то говорит по телефону. И к моменту, когда врач все же решил посмотреть порез, подошел к нам. Сняв повязку с руки, врач зацокал языком и закачал головой. Кровь с новой силой полилась из раны, а Валера покачнулся на стуле. Никита быстрее всех сообразил и подхватил сына, не дав ему упасть.

— Маша, повязку быстрее. Что ж ты возишься? — начал прикрикивать на медсестру врач. А она начала ему подавать то шприц с чем-то, то повязку, то бинты. — Срочно в машину. Парень, сам идти сможешь или носилки? — Валера что-то пытается ответить, но его перебивает Никита.

— Я отнесу его вниз, — при этом он подхватывает моего сына и вместе с врачами движется к выходу.

— Мамаша, вы сыну сменные вещи прихватите и документы — грубовато окрикивает меня медик, а я заметалась по квартире. Документы-то я сразу собрала и в сумку сунула, а вот про вещи не догадалась. Наспех схватила его школьный рюкзак, высыпала на кровать книги из него и сунула спортивные штаны, футболку и носки в рюкзак. У выхода в прихожей схватила кроссовки и домашние тапочки, выбежала из квартиры. Благо, хоть сумку свою захватила и ключи от квартиры, потому что голова совершенно не соображает.

Выскакиваю из подъезда и удивленно осматриваюсь. Около мотоцикла стоит Никита, а машины скорой помощи нет. Я-то думала, что поеду с сыном, а так я даже не знаю, куда они его повезли. Начинается паника, и я подбегаю к парню.

— Куда они поехали?— Никита сует мне в руки шлем, а я с непониманием смотрю на него.

— Они поехали в частную клинику, я дал адрес. Она здесь недалеко. Там работает врач нашей семьи. Поехали, — хотелось огреть его эти шлемом, чтоб не лез не в свое дело, но сейчас хочу поскорее оказаться рядом с сыном, потому натягиваю на голову шлем и парень мне его застегивает. Садимся на мотоцикл, я прижимаюсь грудью к парню и осторожно обнимаю его. Ощущаю себя жутко неловко, но перебарываю это чувство. Мотоцикл трогается и мы довольно быстро выезжаем с придворовой территории. Я особо не слежу за дорогой, думаю о Валерке и молю бога, чтобы обошлось и порез был не серьезным. Хотя если бы он был ерундовым, то не было бы такой спешки. Полчаса и мы на месте. Я соскакиваю с мотоцикла и, отдав шлем парню, тороплюсь в здание клиники. Никита нагоняет меня уже около входа в здание, но сейчас не до него. Хотя мне приятно, что он хочет быть рядом, когда у меня случились неприятности, а не сливается со словами «помог чем мог, остальное уж сама».

Он берет меня за руку, переплетает наши пальцы. Я удивлена его порыву, но не выдергиваю руку, не делаю замечания. Позволяю завести меня в здание, придержать дверь. Подходим к регистратуре, хотя здесь это место так и хочется назвать ресепшеном, так как все больше напоминало элитную гостиницу или пансионат, а не больницу.

— К вам только что скорая мальчика-подростка привезла, я его мама. Где я его могу найти? — стараюсь держать себя в руках, особенно когда молоденькая девушка очень подозрительно на меня посмотрела.

— Документы, пожалуйста, — она надела на лицо маску вежливости и улыбалась мне во все свои тридцать два отбеленных зуба.