Научиться дышать

Кажется, Оксана услышала в ее словах нечто очень личное, сокровенное. Ирина следила за ее реакцией на каждое слово, и с каждой минутой убежденность в том, что скелеты этой девушки очень древние и очень опасные, росла.

— Ира, Ваня, ведь вы друг для друга прошлое, но можете стать счастливым настоящим. Почему бы не зарыть топор войны?

«Началось», — мысленно обхватил руками голову Волков.

Он бы уже себя при помощи этого топора похоронил.

— Ксюша, мы не враги с ним, мы не воюем. У нас совершенно нормальное, нейтральное человеческое общение, — сказала за него Ирина. — Ни мне, ни Ване не нужна дружба с пьянками, гулянками и посиделками допоздна за разговорами. Жизнь слишком далеко нас разбросала за это время.

— Ерунда это все! Ваши отговорки.

— Вот именно ерунда. Расскажи лучше о вашей свадьбе. Как все будет проходить?

— А зачем тебе знать наперед? Там все и увидишь.

Волков подавился водой, и Света полезла к нему через весь стол, чтобы похлопать по спине.

— Ира что же, с нами пойдет в ЗАГС? — прохрипел он больше от шока, нежели от попавшей не туда воды.

Ему уже мерещилось, что Ира стала третьей нелишней в их постели. Оксана так упорно тянула ее в их жизнь, что становилось не по себе.

— Света, милая, вы идите с Димой в дом, а то еще заболеете. Все корзинки с конфетами ваши, — отправил детей он и пристально посмотрел на Оксану. — О чем ты, Ксюша? Что она увидит?

— Ванюш, я хочу, чтобы у меня была свидетельница. Пусть ею станет Ира.

— Нет! — слишком громко и грубо отрезал он, но ему все это уже поперек горла встало.

— Вань, — к нему повернулась Вересова, — я думаю, пора. Не медли, отрежь эту гниющую конечность – и покончено с ложью.

Когда Волков открыл рот, чтобы сделать признание, зазвонил телефон Ирины.

— Вы говорите, а я сейчас вернусь.

Разговор с солнечной сеньоритой длился недолго, но переехал ее поездом. Буквально. Раздавил к чертовой матери и проехался сверху по мякишу из ее души, чтобы наверняка. Через пару дней Карина приезжает в Москву, специально, чтобы навестить ее и Ваню. Боже, что же говорить… что врать… Но больше всего прострелила ее сердце насквозь другая радостная информация, которой Карина с ней поделилась. Взгляд девушки переместился на разговаривавших Оксану и Ваню.

Упал бы на нее сейчас кирпич. Или сосулька, хоть и не зима. Да что угодно, только бы провалиться сквозь землю. Навсегда. Порой жизнь становится волком, а ты овечкой, и она потрошит тебя до тех пор, пока в тебе не останется одна лишь пустота. Ну и может, чуток безысходности. Но она точно никому не прощает ошибки.

— Ну что, Ваня все рассказал о нас? — безо всякого интереса, так как появились трагедии поважнее, спросила Ирина, возвращаясь к столу.

Оксана кивнула. Кажется, ее эти откровения не задели за живое.

— У каждого из нас есть собственный груз из прошлого. Всем нам попадаются разные люди на жизненном пути, не со всеми складываются отношения. Так бывает. Не вижу смысла теперь тебя ненавидеть. Вы с Ваней решили между собой свои отношения, значит, так было лучше для всех, — сказала девушка совершенно искренне. — Ира, ты не становишься моим врагом. Наверное, больше я не буду так активно тебе досаждать с дружбой, но ничего не меняется кардинально.

— Я рада, что все всё выяснили. Мне пора идти. Спасибо за теплый прием. И прости, Ксюш, за такое долгое молчание.

— Уже уходишь? Из-за этого разговора? — Иван посмотрел на нее многозначительным взглядом, в котором Вересова не смогла разобраться.

Намекает, что она трусиха? Да ей пофиг на их страсти-мордасти. Приключилось кое-что похуже этих любовных мелодрам. Кое-что, что проверит ее на прочность. И не факт, что она сможет выдержать проверку.

***

У Волкова скоро свадьба. И Ксюша подстриглась в стиле дешевой проститутки. Ирина сама не знала, почему связывала именно эти два события друг с другом, но все виделось ей каким-то неправильным. Зачем накануне свадьбы себя так уродовать? Слов нет, как Оксане не идет этот парик. А волосы стали именно париком, смотрящимся неестественно в сочетании с ее лицом.

Семейка Адамс. Угораздило же Ваню в нее попасть. А с другой стороны, чем она лучше: критиканша, знающая, как и где живется хорошо? Сама сейчас сидит в кафе и неустанно пачкает сумку потными пальцами, дергая ее туда-сюда. В лучшей жизни она точно не эксперт.

— Иринка, — прощебетал сзади сахарный голос, тягучий, как карамель или нуга, оставляющие приятное послевкусие. — Господи! Как долго я тебя не видела.

— Карина!

Вересова очень аккуратно, словно касаясь древней китайской вазы, обняла подругу. Все тот же аромат путешествий, просто эклектизм какой-то! В ней было всего по чуть-чуть от разных стран, мировоззрений и культур различных народов. У этой девушки не было родины, она везде была своей.

— Я так счастлива за тебя, — выдавила из себя Вересова, чувствуя, как горький ком обжигает горло, и совсем воздушным прикосновением дотронулась до живота Карины. — Антонио отец?

— Ну и вопрос, — фыркнула она. — Мы же не в мексиканском сериале, где по последней серии не поймешь, кто отец.