Научиться любить (СИ)

Гирм замолчал и начал еще сильнее жаться к стене, хотя его спина уже давно уперлась в ту. Орк фыркнул. Здесь он больше ничего не мог выяснить.

В королевские шахты рабов, вкалывавших там круглые сутки, всегда сопровождал только Ингмар. Его воины были за это ответственны. Если был кто-то и мог привести Малика к Трою, так это был Ингмар. Но как быть? Отец разговаривал с ним и тот явно не жаловал такой компании. Но найти Троя каким-то иным способом сейчас просто не представлялось возможным.

Малик посмотрел на Гирма. Тот все еще в страхе сидел голый на краю кровати и не знал, что делать, затем, увидев, что орк идёт к двери, подпрыгнул с постели и как бешеный, рвя глотку, стал кричать на женщин.

— Я сказал продолжать! Продолжать, я сказал!

Схватив одну из них, что стояла ближе всего, он быстро повалил ее на кровать, перевернул к себе спиной и с силой несколько раз шлепнул женщину по ягодицам.

Крики и стон заполнили комнату.

Малик вернулся на улицу и быстро направился к дому, где жил Ингмар. Ночь была ясной. Почти всю дорогу он шел при свете луны, освещавшей путь до границы, где заканчивалось поле и начинался густой лес.

Дом, некогда принадлежавший леснику, теперь был полностью под властью старого орка. Встретив Малика на пороге, Ингмар уважительно, но и не без толики недоверия, пустил его внутрь и предложил выпить.

— Совсем недавно я говорил с твоим отцом. Мягко говоря, мы не сошлись с ним мнениями. И вот теперь я вижу тебя. Мне кажется, Горл слишком уперт раз думает, что его сын сможет меня переубедить.

— Я здесь не за этим.

Малик немного отпил вина из бутылки и откинулся на спинку большого деревянного стула. Ножки под ним захрустели и вот-вот были готовы сломаться от огромного веса.

— Мне нужно найти короля.

— Зачем? — резко спросил Ингмар. — Он теперь никто.

— Мне нужно его увидеть. Просто скажи мне, где он и сразу я покину твой дом.

Ингмар недоверчиво посмотрел на собеседника. Время было поздним, а он здорово устал, чтобы вести сложные беседы. Однако желание Малика поскорее отыскать того, кто всего несколько недель назад являлся заклятым врагом было явно неспроста. Ингмар чувствовал угрозу, в особенности его волновало то, что искал бывшего короля сын старейшины, давно желавший смерти этому человеку.

— А что будет, если я скажу тебе? — спросил он, не спуская глаз с Малика.

— Ничего. Я поговорю с ним и тут же уйду.

— Боюсь, Малик, ты просишь того, чего я не могу тебе дать. Король слишком важен для нас всех, даже в таком безобидном и беспомощном виде, в котором он находится сейчас. Твой отец хотел его смерти, да и хочет ее до сих пор, а ты его сын. Я не могу рисковать, поэтому не скажу, где сейчас работает король. Пойми меня.

Ингмар отпил из тяжелой кружки и следом проглотил кусок хлеба с поджаренным мясом.

— Значит не скажешь? — нахмурился Малик.

Тот отрицательно покачал головой.

— Хорошо. Пусть будет по-твоему.

Малик покинул дом даже быстрее, чем хотел того сам. Когда же он опомнился, то осмотрелся. Жилище Ингмара было уже далеко. Все происходило не так, как было задумано. Просьба отца, которую он не мог не выполнить, дамокловым мечом висела над ним. Она требовала скорейшего решения. Оставалось последнее, к чему Малик мог прибегнуть.

В казармах к его возвращению все немного стихло. Кто-то спал пьяным, кто-то все еще играл в карты, выигрывая и проигрывая захваченных в плен женщин и молодых девушек. Не глядя ни на кого, Малик быстрым шагом прошел в коридор, преодолел расстояние до нужной комнаты и так же бесцеремонно вошел в нее.

Гирм по-прежнему был тут. Стоял позади женщины. В свете горевшей свечи она изгибалась как кошка и держалась за козырек кровати потными и блестящими руками. Гирм сжимал ее бедра и в последних самых резких и сильных рывках завершил начатое.

Он закричал. Все его тело вздрогнуло, мышцы стали сокращаться в такт его внутренним позывам. Ему стало тепло и приятно, после чего он рухнул на едва живую женщину.

— Опять ты… — увидев в дверях орка, сказал он едва живой. — Чего приперся, не видишь, что я устал?

В ту же секунду Малик в два шага подбежал к нему, схватил за горло и как тростинку, не имевшую веса, поднял в воздух. Прижал к стене, в любую секунду готовый раздавить Гирма как грязного червяка.

— Ты даже не представляешь, как мне хочется сделать это! Как сильно я желаю увидеть твои предсмертные судороги, когда мои пальцы сломают каждый позвонок в твоем дряхлом теле.

Малик говорил тихо, почти шепотом, но от этого Гирму становилось еще страшнее. Воздуха не хватало. Он глотал его сильно и резко, стараясь вдохнуть как можно больше и не дать умереть себе от удушья. Но все попытки были тщетны и в последний момент, выдохнув оставшийся воздух из легких, он взмолился, прося пощады.

Орк разжал руку. Голый мужчина тут же упал на кровать и чуть было не раздавил собой женщину. Она что-то пробормотала, сил на большее у неё не было. Закрутившись в одеяло, она сползла на пол и скрылась под кроватью.

Гвардеец закашлял и стал учащенней дышать, все еще не веря, что не умер.

— Я оставил тебя в живых только для того, чтобы ты мог мне помочь.