Научиться не тонуть (ЛП)

  «Мне надо сделать домашнее задание и отправить запрос на стипендию,» сказала я, взяв книги с кухонного стола.

  «Он твой брат, Клэр. Самое малое, что ты можешь сделать, это уделить пять минут написанию ему письма.» Скелет стоял за Мамой, открывая и закрывая челюсти, имитируя ее позу, одна рука на талии, другая драматично вскинута в воздух. «Особенно в это время. Он был бы дома с нами, если бы ты помогла c залогом.»

  «Даже если он мой брат, это не значит, что я обязана писать ему,» заявила я, к удивлению Мамы, Скелета и своему.

  Скелет закрутил на столе открытку с изображением рождения Христа, выведя Маму из шока.

  «Сейчас Рождество, Клэр! Ты напишешь своему брату, и точка!» Она положила открытку на мои книги. «И даже не пытайся выйти из своей комнаты, пока не напишешь что-нибудь приятное.»

  Я взяла ручку из Маминой руки, положила мои книги. Что написать? Дорогой Люк, я рада, что ты в тюрьме, потому что я тебя боюсь. Или Дорогой Люк, не могу поверить, что ты сделал больно той девушке, но я знаю, что это правда. Как мог ты так поступить? Или Дорогой Люк, я любила тебя и доверяла тебе, но на самом деле ты всего лишь больная сволочь. Счастливого Рождества.

  Или может лучше я сделаю так, как делают все. Притворюсь, что все в порядке. Знать, что он сделал что-то не так и проигнорировать это, потому что может, если игнорировать это, то все само по себе наладится.

  Дорогой Люк, Написала я. Наилучшие пожелания к счастливому и здоровому наступающему празднику. Клэр.

  Я протянула ей открытку, протянула ей ручку. Смела Скелета с своего пути.

  В моей комнате я попыталась поработать над моим домашним заданием. Но все вокруг меня напоминало о Люке. Стол бы его. Кровать. Тумбочка. Даже ковер. Кто знает, что происходило здесь? Я ненавижу свою комнату.

  Я выскочила на улицу в своем пуховике, шапке, сапогах и перчатках. Я могла пойти к Омару. Он, скорей всего, работал над домашним заданием по английскому. Но он спросит, как у меня дела. И мне придется соврать. Он не хочет слышать правды. Никто из моих друзей не хочет этого.

  Мои ноги отвели меня к яблоне. Стряхнув снег, я села на стул под деревом. Было безумно холодно, мое лицо начало болеть, он я вчитывалась в заданную поэму Йейтса, делая пометки для моего эссе. Я хотя бы была на улице, вдали от моих родителей и всех напоминаний о Люке. Даже в холоде я предпочту анализировать Шекспира, Сестер Бронте, Китса и Йейтса, чем мою повседневную семью.

Рождественское утро. Кофе и бекон. Рождественские песни были включены настолько громко, насколько Мама только смогла; даже огонь в камине горел, когда я спустилась в зал все еще в моей пижаме.

  «Счастливого Рождества! Одно яйцо или два?» Мама улыбнулась, оторвавшись от плиты, накладывая на тарелки. Раздражало то, насколько счастливой она была этим утром. После последних трех дней злых взглядов и постоянных напоминаний о том, какой ужасной дочерью я являюсь, я ожидала отмены Рождества. Но подарки были завернуты, идеально лежа под елкой, а чулки были все набиты, вещи почти вываливались из них. Скелет сидел и курил кукурузную трубку у огня, в шапке Санты, нося старую пижаму с нашивкой «Люк» на кармашке. Очень смешно, Скелет, очень смешно.

  Мама сфотографировала нас, сидящих за столом. Потом сфотографировала нас, открывающих подарки, с нашим нарисованными на лицах улыбками для фотографий. Папа сфотографировал, как она открывала маленькие подарочки от каждого из нас, включая и тапки, которые ей подарила я. Потом она сделала еще больше фотографий  нас, помогающих ей с уборкой.

  Теперь у нее были все эти фотографии, которые были нужны ей, чтобы доказать, что мы идеальная семья. Она тут же распечатала их, поставила их в рамки и расставила по всему дому.

  Скелет не присутствовал ни на одной из этих фотографий.

  Я была везде, улыбаясь, где и должна была, даже если меня достало притворяться, что все в порядке. Пока не зазвонил телефон. Мама побежала, чтобы взять трубку, и я знала, что это Люк. Как только она подтвердила, «Да, я оплачу звонок,» я взяла мои ключи от машины и выбежала. Я проехала блок и остановилась, пережидая звонок, чувствуя стыд и трусость. Я знала, что я не могу убежать от всего, что неприятно мне, но это все, на что я была способна сейчас. Я не готова сейчас говорить с Люком. Не знаю, смогу ли я вообще когда-нибудь.

Глава 48: С Днем Рождения

СЕЙЧАС

 Мои друзья приехали за мной, мы поехали ужинать, и я отпраздновала мое восемнадцатилетние, купив лотерейный билет. Я соскребла мешки с деньгами и узнала, что три одного типа означали, что я выиграла пять долларов. Счастливая я.