В течение лет и даже десятилетий представители науки пристально изучали реальное влияние йоги на организм и делали обоснованные выводы — в противовес сумбурному водовороту полуправды и громких рекламных заявлений. Именно так исследователи из Университета Дьюка обнаружили, что у участников эксперимента, занимавшихся йогой, повысилась самооценка. По природе своей исследование человеческих эмоций — гораздо более сложное и чувствительное к нюансам предприятие, чем замер колебаний VO2 max. И не только потому, что это более трудоемкий с интеллектуальной точки зрения процесс, — дело в том, что подобные исследования получают гораздо меньше финансирования и поддержки со стороны организаций, чем спортивная медицина. Специалистам в области спортивной медицины понадобилось всего несколько лет, чтобы опровергнуть легенду «йога всем хороша», а вопросы влияния йоги на человеческие эмоции занимают научный мир уже более века, и лишь сейчас наметился некий прогресс.
Однако открытия, сделанные учеными в этой области, впечатляют. И возможно, в итоге они прольют свет на одно из важнейших преимуществ практики йоги.
III. Настроение
Мы с Сат Бир Кхалса шли по улице и вели дружеский разговор. Его борода была длинной и седой, тюрбан — белым, а браслет на руке — из металла: все признаки принадлежности к сикхской религии. Однако он не был индусом. Сат Бир Кхалса родился в Торонто в семье европейских эмигрантов, а в сикхизм перешел несколько десятков лет назад, когда занялся кундалини — энергичной практикой, в которой основной упор делается на техники быстрого дыхания и глубокую медитацию.
На Лонгвуд-авеню никто на сикха в тюрбане не оборачивался. Бостон в весенний день был прекрасен. После прошедшего утром дождя воздух был прозрачным, солнце сияло. Покрывшиеся листвой деревья радовали глаз. Мужчины и женщины снимали теплые пальто. Кое-кто даже напевал, прогуливаясь по тротуару.
Мы только что пообедали в ресторане «Бертуччис» — популярном заведении, где Кхалса заказал себе на десерт «Bomba» — «бомбу» по-итальянски. Шарики ванильного и шоколадного мороженого с миндальной присыпкой, взбитыми сливками и шоколадным соусом. Понятно, почему его детям так нравилось это место.
Возможно, все объяснялось количеством съеденного сладкого, или прекрасной погодой, или йогой. Как бы то ни было, воздух казался заряженным электричеством, когда Кхалса принялся рассказывать о своих находках. На счету этого приветливого пятидесятисемилетнего ученого, преподавателя Гарвардской медицинской школы и одного из самых авторитетных мировых экспертов йоги, их оказалось немало.
В Гарварде Кхалса вел передовую программу исследований, посвященную изучению успокаивающего воздействия йоги на организм. Он преследовал практические цели и намеренно составил свою программу таким образом, чтобы она могла продемонстрировать общественную значимость йоги. К примеру, эта практика способствовала избавлению от бессонницы и уменьшению сценической боязни у музыкантов. В данный момент его интересовало, как йога помогает студентам выпускных классов справляться с повседневными стрессами и депрессией. Кхалса руководил 10 экспериментами, и все они находились на разных стадиях разработки.
Он говорил о своей работе энергично и красноречиво, подчеркивая, что стремится разорвать ассоциации с маргинальным прошлым йоги и сделать ее практикой для всех.
«Куда делась гигиена ума? — задал он риторический вопрос. — У современных людей ее нет и никогда не было. В старших классах нас не учили, как справляться со стрессом, напряжением, тревожностью — целым перечнем эмоциональных расстройств. В этой области нет понятия профилактики и поддерживающей терапии. Мы рассказываем детям, как предотвратить кариес, но не учим их противостоять ежедневным стрессам».
«Это парадокс, — продолжал он. — Мы преуспели в гигиене рта, но забыли о гигиене ума. Вопрос в том, как преодолеть пропасть между тем, что есть, и тем, что должно быть…»
Кхалса заявил, что единственный способ убедить общество в значимости йоги — это провести солидные и обширные научные исследования. Он добавил, что рекомендации регулярно чистить зубы внедрялись именно таким способом, что доказывает потенциальную ценность качественного исследования йоги.
«В этом цель моей жизни», — признался Кхалса.