Научно-фантастические рассказы

Сколько времени длилась болезнь, я не знал. Часы я потерял, а дни и ночи сменяли друг друга. Сначала я молился своими словами, потом нашел молитвослов и начал его читать. В притворе храма стоял бак с надписью "святая вода", и эта вода была удивительно свежая и холодная. Я молил Бога, чтобы она не кончалась. Около этого бака я нашел мешок маленьких булочек, состоящих из двух половинок, на верхней части которых был изображен крест. Эти булочки были хоть и сухие, но если их размочить - становились весьма вкусные. Этим я и питался.

А еще я нашел книгу "Псалтырь", и мне очень понравилось читать ее вслух. Она была написана параллельно на русском и церковном языке. Этот язык я скоро научился понимать. На этом языке я нашел большую и красивую книгу "Святое Евангелие", и ее мне тоже нравилось читать вслух, стоя в центре храма за складной трибуной.

*  *  *

Меня нашли, когда я читал псалтырь. Это были люди в военной форме. Они спрашивали меня о том, что я здесь делаю, как я сюда попал и чем я питаюсь. Я отвечал, но они не верили, и тогда они доставили меня сюда. Здесь я лежу в палате с марсианином и человеком, прилетевшим из будущего на машине времени. Они тоже не верят мне. Доктора тоже мне не верят и считают, что я больной. Верит мне только батюшка из больничного храма. Он приходит  и разговаривает со мной. Учит правильно молиться Богу и разрешает посещать службу в больничном храме. Он тоже считает, что я больной. Он говорит, что некоторые человеческие души настолько нежные и хрупкие, что, столкнувшись с жестоким миром, они могут разбиться. Такие души Бог защищает безумием. Некоторые святые прошли через это прежде, чем достичь святости. Он даже верит моему рассказу и считает, что Бог сотворил чудо и спас меня от неминуемой смерти, когда я получил смертельную дозу облучения…

2001 г. Апрель.

Космическая семья

  Меня снова пригласили в отдел кадров. На этот раз беседа с психологом. Я ненавидел психологов за то, что они лезут в душу и что-то пытаются там поправить своими кривыми грязными руками.

  - Итак, мы рассмотрели все ваши заявления и считаем вас лучшим кандидатом на полет к Центавре. Вашей работой заинтересовались у них в Институте. Работа очень перспективная. Так что вас уже ждут и сожалеют лишь только о том, что звездолет будет лететь целых два года.

  - Тогда в чем проблема? Я готов лететь хоть завтра.

  - Вы написали заявление, что собираетесь лететь в одиночку. Для пилотирования напарник не нужен, но пробыть два года в одиночестве - это очень опасно для психики молодого человека. Обычно в такие командировки отправляют супружеские пары или просто пары мужчина и женщина.

  - Вы хотите навязать мне развратную длинноногую блондинку? Тогда я отказываюсь от полета. Одиночество грозит многими опасностями, но психическая несовместимость гораздо опаснее.

  - Ни в коем случае никого вам не навязывают. Просто мы хотели бы пригласить вас поучаствовать в психологическом тесте-тренинге чтобы, может быть, вам создать пару с одной из сотрудниц нашего НИИ. Это вас ни к чему не обязывает, но зачем упускать такой шанс устроить личную жизнь?

  - За семь лет, что я работаю на кафедре, я уже познакомился со всеми, с кем мог. И, честно говоря, ни с кем бы добровольно не хотел оказаться вдвоем на звездолете.

  - Но неужели вы не хотите узнать, что мешает вам в общении с противоположным полом и победить свои комплексы, быть как все?

  - Я сам знаю, что мешает мне быть как все. Я православный христианин, и поэтому мне совершенно неинтересны развлечения, такие как реалити шоу, оргии и психологические тренинги, от которых сейчас балдеет народ. Если бы я участвовал в институтских оргиях - я бы давно создал пару. Но я не хочу.

  - Мы все православные христиане и это не мешает нам наслаждаться жизнью, Христос заповедовал радоваться и веселиться.

  - После аварии на Луне я к вере отношусь серьезно и имею полное право исповедовать свою веру. Если вам нужно для бюрократии - то запишите, что я принял обет безбрачия. Имею я на это право? Я бы взял с собой в полет игумена Афанасия, священника Василия, инока Михаила... Т.е. людей, близких мне по духу. Но они не имеют никакого отношения к звездоплаванью. Если бы требовалось для дела - я ни в коем случае не возражал бы против напарника. Но если речь идет о психологическом комфорте - я бы предпочел одиночество.

  Последнее препятствие преодолено, поставлена последняя точка в бумагах. Осталось дождаться утверждения и узнать дату старта. Когда узнаю дату - поеду к старцу Афанасию за благословением.

*  *  *

  Как всегда, дату старта объявили слишком поздно. До карантина оставалось меньше суток. Ракетоплан мне не дали, поэтому пришлось лететь на вертолете. Но я даже был рад этому. Мой полет был как бы прощание с Землей. Я вел вертолет так, чтобы пролететь над всеми храмами, где бывал, над всеми маршрутами крестных ходов. К скиту старца прилетел поздно ночью. Старец встретил меня на пороге кельи. На столе стоял самовар и тарелка с пирогами. Он меня ждал.

  - В космос? - спросил он.

  - Да, на Центавр.

  - Далеко?