Наука быть живым: Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической терапии

Столь многое в нашей культуре стремится обесценить эти уди­вительные и экстатические моменты, называя их пошлыми и гряз­ными, примешивая к ним ревность и соперничество, рассматри­вая их как серые и будничные. Правда в том, что такие моменты имеют огромную силу, и они могут внести в нашу жизнь как бла­гословение, так и проклятие. Испытывая эти эмоции, мы не яв­ляемся беспомощными жертвами какого-то буйного чудовища. У нас существует выбор из нескольких альтернатив, а не простое "или-или". То, что мы получаем наслаждение от этих чувств, не значит, что мы обязательно должны воплотить их в окончательные действия. Слишком многие в наше либеральное по отношению к сексу время чувствуют, что должны либо избегать какого-либо сек­суального возбуждения, либо, если они позволили себе почувство­вать волнение, должны вступить в полные сексуальные отношения. Подобное поведение является тупостью, рядящейся в одежды ис­кренности и здравого смысла. Оно не является ни честным, ни разумным.

Человек, живущий с полным внутренним чувственным осозна­нием, будет ценить богатство таких моментов чувственно-сексуаль­ного оживления, ибо обычно в эти моменты он острее чувствует биение собственной жизни. Но если его внутреннее ощущение действительно является открытым, он также будет знать, что в его внутреннем осознании есть множество других элементов. Среди них, разумеется, окажутся другие люди, с которыми он связан, заботы о самом себе и, что не менее важно, его чувства к челове­ку, с которым он в данный момент разделяет это волнение. Ког­да оба — и мужчина, и женщина — в момент этой глубинной встре­чи остаются открытыми для самих себя и друг для друга, они, осознавая свою жизнь в ее целостности, могут выбрать наиболее подлинные и ответственные действия. Здесь не существует одно­го какого-то правильного пути; каждая пара сталкивается со свои­ми собственными возможностями и ограничениями.

Такие мысли возникают у меня при воспоминании о том, с ка­ким наслаждением я наблюдал, как Луиза медленно расстегивает свою блузку и приподнимает передо мной юбку, с каким наслаж­дением я рассматривал фотографии ее соблазнительной наготы и предвкушал, как она разденется передо мной. Я вспоминаю эти моменты с истинным удовольствием. Мне хотелось бы, чтобы мы рискнули зайти еще дальше. Но я рад, что мы решили остановиться там, где остановились.

Луиза теперь не так сексуальна и соблазнительна, как в те дни, не столь откровенно и интенсивно, — но когда я случайно вижу ее, она по-прежнему привлекает к себе внимание, и мужчины не могут не замечать ее. Она очень привлекательная, зрелая и жен­ственная.

6. ХОЛ: объективность и ограниченность

Первая главная задача, которую мы осознаем в своей жизни, — "получение образования". Все и каждый дают нам ясно понять, что это дело чрезвычайной важности, требующее огромных затрат денег, времени, усилий и жертв. Даже сам календарь, кажется, перестраивается в соответствии со школьным расписанием, так что в действительности началом года является не январь, а сентябрь. Слово "образовательный" применительно к игрушкам, занятиям, телевизионным программам или спорту действует на родителей завораживающе ("физкультура" — это, разумеется, хорошо; "иг­рать в игры" значит впустую тратить время). Так что послание со­вершенно ясное: все это образование готовит нас к очень трудно­му делу — быть взрослыми, оно организовано так, чтобы мы могли быть уверены, что в один прекрасный день будем знать достаточ­но, чтобы твердо стоять на ногах и быть настоящими людьми.

И все же есть один страшный секрет! Я знаю его, и большин­ство людей, если будут откровенны, согласятся со мной. Чем стар­ше мы становимся, тем более постыдным становится секрет: мы не добились этого. Мы не знаем достаточно! При всем обилии структур образования, при всем опыте и мастерстве наших учите­лей, мы на самом деле знаем недостаточно, чтобы быть взрослы­ми, хотя и пересекли магический рубеж совершеннолетия.