Наука чудес

Прикрыв веки, ощутила губами прикосновение шерсти. Распахнула глаза и при виде хвоста Кляксы между нами, вскочила и, вытирая губы, принялась отплёвываться. Норд же уселся на полу и весело расхохотался. Я замерла, вслушиваясь в музыку прекрасных звуков. Мардарий даже смеялся волшебно! Стопроцентный уровень офигительности!

– Что? – посмотрел он снизу с таким живым блеском в глазах, что сердце снова замерло, а дыхание перехватило.

– Впервые слышу, как ты смеёшься, – едва вымолвила я.

– Нравится? – хитро сощурился Норд.

Обожаю этот взгляд! Он настоящий, как и та улыбка, которая порой мелькала на лице Норда. Ох эти губы… И кошачий хвост! Смущённо отвернулась и, избегая очевидного ответа, укоризненно посмотрела на Кляксу:

– Ты совсем белый, словно тебя уронили в отбеливатель. Непорядок! Так и за магического кота перестанут принимать. Ведьминским скотинкам положено быть неотличимыми от тёмных душ их хозяек! А ты меня позоришь…

– Он тебя аккумулирует, – отозвался Норд.

Маг поднялся и с улыбкой щёлкнул Кляксу по носу. Котёнок чихнул, а Мардарий снова весело рассмеялся, и у меня колени задрожали, а в животе словно свернулся жгут раскалённого металла. Глядя снизу вверх, прошептала:

– Аккулирует?

– Ох, Беда, – усмехнулся Норд. – Аккумулирует, то есть накапливает силу.

Он вдруг положил руки мне на талию, и от этого прикосновения словно током прошибло. Ладони мага жгли сквозь ткань, казалось, убивали меня, лишали остатков воли. Я снова посмотрела на его губы и поняла, что не дышу. В голове пульсировало, в груди текла лава. Я пропала! Не просто влюбилась, а окончательно потеряла голову.

Норд всё видел, и магу это нравилось. Он нарочито медленно наклонился ко мне и, зависнув в паре сантиметров, шепнул:

– Клякса уже светится, можно выключать лампу и делать печенье в кошачьем освещении! – И, сжав мою талию, рывком развернул к себе спиной. Ухом ощутила его горячее дыхание: – Что там по рецепту? Мука?

Касаясь моей спины, он наклонился и потянулся за миской, прижимая к столу. Сердце просто взорвалось в этот момент, и чтобы хоть как-то себя отвлечь, я стала думать о рецепте. Схватила яйца, белую коробку, подтянула пакет муки…

Норд не отходил, и я ощущала его тёплую грудь на плечах, а руки наши постоянно соприкасались, и каждый раз по коже пробегали колючие молнии. Мне хотелось умереть прямо сейчас, чтобы прекратить эту сладкую пытку, но умирать очень медленно, чтобы успеть насладиться Мардарием, его прикосновениями, запахом, дыханием, теплом. В эту минуту он не был ни учеником престижной школы, ни надменным магом, ни властным хозяином, ни расчётливым внуком своего великого деда. Норд был просто парнем, в которого я влюбилась.

По щекам текли горошины слёз, капли падали в кучку муки, образуя небольшие воронки, и я порадовалась, что стою к Норду спиной. Знала, что сохраню этот вечер в своём сердце на всю жизнь. Знала, что он никогда не повторится. Знала, что желание Норда – сделать мне этот прощальный подарок. Нас слишком многое разделяет… чуть больше, чем непреодолимая пропасть. Да, сегодня не убивают самородков, не вырезают их семьи, но и не принимают в клан… Только рабами. А рабов не любят.

В муке появились новые воронки…

Я поспешно запустила руки в миску и начала перемешивать тесто. Ощутив ладони Норда, вздрогнула. Маг прижал мои руки к пластичному комку и прошептал на ухо:

– Ты поняла?

Я кивнула.

– Что тут непонятного? Я «эксперимент» могущественных магов. Ты поспорил с дедом, что шестёрка может стать козырем. Времени до турнира оставалось мало, и чтобы не уговаривать меня и быстрее научить, использовал жёсткие методы. Мне только интересно, когда ты решил меня использовать? Когда я тебе нос разбила или когда в медпункт ввалилась? Ты же не просто так решил назвать меня своей девушкой?

Ощутила щекотку и съёжилась. Смех Норда щекотал не только кожу, но и душу. И я тоже улыбнулась. Прикрыв глаза, впитывала его радость. Я губка! Я впитаю за этот вечер как можно больше Норда! Чтобы вспоминать. На тесто шлёпнулась очередная капля, и я быстро надавила на пластичную массу. Норд не убирал ладоней с моих кистей, и мы словно в четыре руки готовили печенья.

– Я спросил о Кляксе, – отсмеявшись, проговорил Норд. – Я всё ещё надеюсь, что ты догадаешься, почему я выбрал такие… разные способы твоего обучения. Ты помнишь, что твоя магия необычна?

– Я двухъярусная, как кровать! – заявила я. – Это незабываемо!

Вновь поняла, что сморозила, и щёки опалило жаром, дыхание перехватило. Норд снова засмеялся.

– Твои багровые уши как розы в снегу… на фоне белоснежного кота! – весело заявил он.

– Очень романтично, – фыркнула я.

Напряжение слегка рассеялось, и мы продолжили разминать тесто.

– Тебе несказанно повезло, что ты встретила Кляксу, – неожиданно серьёзно проговорил Норд. – Если бы не котёнок, вас…

Спиной ощутила, как он вздохнул, и задрожала. Да что же творится? Норд уже долго обнимает меня, а иногда и прижимает собой к столу. Казалось, каждый мой нерв ободрали до самой сердцевины. Едва справляясь с голосом, прохрипела:

– Нас бы что?