Наука джунглей

Наша деревня располагается несколько выше того места у канала, откуда мы начали прогулку. Участки ярко-зеленых и золотистых посадок указывают, где зреет молодая пшеница, а где цветет горчичное поле. Белая полоса у края деревни — это стена — граница, за которой начинается тянущийся за горизонт массив девственного леса. К востоку и западу, насколько хватает глаз, лежат беспредельные леса, примеряющие весеннее одеяние, и каждый порыв ветра доносит сладкий запах цветов; все наполнено пением множества птиц. Здесь действительно можно на время забыть о напряженной жизни, стрессах и приобщиться к миру лесных обитателей. Здесь правит закон джунглей. Закон, который старше и бесконечно лучше тех, что придуманы человеком. Закон, позволяющий каждому жить своей собственной жизнью и который никому не предвещает назавтра беды или горя. Здесь для всех существует опасность, но она лишь добавляет прелести каждодневному существованию. Каждый настороже и в состоянии постоянной готовности, но жизнь от этого не лишается своего очарования. Зато вокруг царит радость — в этом можно убедиться по звукам, прислушиваясь к птичьим и звериным голосам и размышляя над тем, что хотят сообщить друг другу лесные жители.

Слева от нас пронзительно кричит павлин, и по его голосу понятно, что он, распустив хвост, совершает танец вокруг восхищенных курочек. Совсем рядом задиристо подает голос петух кустарниковой курицы, и соперники со всех сторон отвечают ему с не меньшим вызовом. Но лишь немногие вступают в драку — начавшие поединок беззащитны перед опасностью.

Справа замбар-самец сообщает лесу о том, что леопард, которого мы видели час назад, залег на открытой поляне, подставив солнцу бока и спину. Самец будет трубить до тех пор, пока, скрываясь от полуденного зноя, зверь не переберется в чащу, где его не увидят зоркие глаза часового. В зарослях над нашими головами двадцать или даже больше белоглазых синиц, белокрылых дроздов и сероголовых мухоловок обнаружили пятнистую сову, которая задремала в будуаре из листьев, и теперь они громко созывают своих собратьев полюбоваться на находку. Они знают, что можно подлететь к сове и кричать прямо у нее под ухом. Это вполне безопасно: днем сова нападает, только если у нее есть маленькие птенцы. А сова, в свою очередь, знает, что, как бы ни ненавидели ее маленькие мучители, они все равно скоро устанут от своей забавы и оставят ее мирно досыпать. Воздух наполнен звуками, и все они несут какой-то смысл. Плавные мелодии песни шама, который ухаживает за своей подругой, наверное, самые красивые из лесных песен. «Тап-тап-тап», — дает о себе знать лесной дятел, строящий дупло в стволе сухого дерева. Резок и неприятен крик читала-самца, вызывающего на бой соперника. С высоты подает клекот орел-змееяд, а над ним небо бороздят терпеливые грифы. Вчера сначала сорока, а потом и пара ворон навели грифов на тушу убитого буйвола, которую тигр спрятал в зарослях возле того места, где танцует павлин, и сегодня они кружат в надежде, что им снова удастся чем-нибудь поживиться.

Когда так вот сидишь один или в сопровождении единомышленника и прислушиваешься к джунглям, то можешь оценить, как много ты успел узнать. И это знание прибавляет тебе уверенности. В лесу для тебя нет ничего страшного, ты знаешь, что бояться джунглей нечего. Если потребуется, ты сможешь прожить в лесу или устроиться на ночлег, не испытывая неудобств. Ты умеешь определять направление движения, ориентируясь по ветру, и уже никогда не заблудишься ни днем, ни ночью. Глаз твой хорошо натренирован, и ни одно движение в радиусе 180 градусов от него не укроется. Ты всегда в курсе жизни своего леса, ты изучил его язык и по звукам можешь понять, что в нем происходит. Теперь ты умеешь бесшумно передвигаться и метко стрелять, и, если придется снова повстречать в лесу врага, ты не будешь испытывать колебаний: ты все знаешь, ты лучше обучен, тебе нечему у него учиться, а значит, и бояться его тоже не стоит.

Пора домой. Мы забрались далеко, и Мэгги, наверное, уже поджидает нас к завтраку. Назад пойдем старым путем, через песчаный участок, на котором видели следы читалов, по тропинке, где пробегал леопард, мимо нагромождений жирного ила, намытого с окрестных холмов, через проход под акведуком. За собой мы будем тащить по земле ветку, чтобы стереть наши и все прочие следы, увиденные сегодня утром: когда мы снова придем в лес завтра или, может быть, послезавтра, то можем быть уверены, что все новые следы появились здесь не раньше того часа, когда мы отсюда ушли.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Познавая лес, можно развить в себе чувство, которое, наверное, было у всех первобытных людей. Я бы назвал его инстинктом джунглей. Он может выработаться, если только ты постоянно соприкасаешься с дикой природой, и она, воздействуя на твое подсознание, вырабатывает обостренное ощущение опасности.