«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 06 (6)

Наступление на дворянские привилегии, узаконенные Жалованной грамотой 1785 г., началось практически с первых дней павловского царствования. Уже в 1797 г. был объявлен смотр всем числящимся в списках полков офицерам, и те, которые не явились на смотр, — были уволены в отставку. Считается, будто эта мера была связана с тем, что при Екатерине существовал обычай записывать в полк малолетних дворянских детей, чтобы к совершеннолетию они уже имели офицерские чины. На самом же деле число таких «офицеров» было ничтожно мало, а гораздо больше их числилось больными, в отпусках и пр. Кроме того, многие высшие сановники государства наряду с должностями в государственном аппарате имели генеральские чины и числились в различных, как правило гвардейских, полках. Поэтому на первый взгляд предпринятая Павлом мера выглядела вполне разумной и справедливой, но за нею последовало ограничение привилегий и неслуживших дворян. Запросив в августе 1800 г. списки таких дворян, Павел распорядился большую их часть определить в военную службу. До того с октября 1799 г. был установлен порядок, согласно которому для перехода с военной службы на гражданскую требовалось специальное разрешение Сената. Другим указом императора неслужащим дворянам запрещалось занятие выборных должностей.

В 1799 г. были упразднены губернские дворянские собрания, ограничены права уездных и, наоборот, усилено право губернаторов вмешиваться в дворянские выборы. В 1797 г. дворян обязали платить специальный налог на содержание губернской администрации, причем в 1799 г. взимаемая сумма была увеличена. Историкам известны и случаи применения в павловское время отмененных Екатериной для дворянства (как и для некоторых других групп населения) телесных наказаний. Хотя в целом было бы ошибкой считать политику Павла антидворянской. Скорее в ней прослеживается явное стремление превратить дворянство в рыцарское сословие — дисциплинированное, организованное, поголовно служащее и преданное своему государю.

Павловское царствование, как и предыдущее, отмечено массовыми раздачами крестьян в качестве награды за службу. Причем за четыре года Павел умудрился раздать почти столько же крестьян, сколько его мать за 34 (около 600 тыс.). Однако разница была не только в количестве. Если Екатерина дарила своим любимцам либо имения, оставшиеся без хозяина, либо поместья на вновь завоеванных территориях, то Павел раздавал прежде всего государственных крестьян, тем самым значительно ухудшая их положение. Объявив в начале царствования, что каждый подданный имеет право подать жалобу лично ему, Павел жестоко пресекал подобные попытки со стороны крестьян.

С другой стороны, появился и ряд законодательных актов, объективно способствовавших ослаблению крепостного гнета. Так, в феврале 1797 г. была запрещена продажа дворовых и безземельных крестьян с молотка, в октябре 1798 г. — украинских крестьян без земли. Впервые за много лет при вступлении Павла на престол крепостные крестьяне должны были принести присягу новому императору наравне с вольными. В декабре 1797 г. с крестьян и мещан была снята недоимка в подушном сборе, отменен назначенный еще Екатериной рекрутский набор. Наиболее известен так называемый Манифест о трехдневной барщине, изданный Павлом наряду с другими важными документами в день его коронации 5 апреля 1797 г.

Павел в облачении магистра Мальтийского ордена

Герб Мальтийского ордена

Обращает на себя внимание то, что основной смысл манифеста связан с запретом работы в воскресные дни, т. е. подтверждает юридическую норму, существовавшую еще в Соборном уложении 1649 г. Об ограничении же барщины тремя днями в манифесте говорится скорее как о желательном, более рациональном распределении рабочего времени земледельцев. Неясность манифеста повлекла за собой и неоднозначную его трактовку как современниками, так и историками. Крестьяне восприняли манифест как облегчение своего положения и пытались жаловаться на помещиков, не исполнявших его. Известны случаи, когда помещики действительно подвергались за это взысканиям и наказаниям.

Некоторые историки все же считают, что: «Манифест 1797 г. имел большое значение: это была первая пытка ограничения повинностей крепостных крестьян, и наше правительство смотрело на него как на положительный закон, несмотря то, что он не исполнялся».

Однако факт неисполнения манифеста сбрасывать со счетов все же не следует. Более того, в некоторых районах страны, например на Украине, где барщина ограничивалась двумя днями в неделю, манифест, наоборот, ухудшил положение крестьян. Неясность манифеста скорее всего была нарочитой.

Во-первых, Павел, опасаясь крестьянских восстаний, пытался предотвратить их популистскими мерами, во-вторых, приобретал еще один инструмент давления на дворян. В-третьих, открыто ослабить крепостной гнет он тоже не мог, поскольку зависимость трона от дворянства была велика, да и намерений таких у него скорее всего не было.