Наука логики. С комментариями и объяснениями

 Произвольными Гегель называет не просто меры, выбранные случайно (например, почему метр составляет именно такую долю меридиана), но меры, выбранные случайно на случайном материале (метр составляет именно такую долю именно такого меридиана). Произвол состоит не в некоторой частной случайности, а в том, что случайность накладывается на случайность, причем одна случайность на фоне другой выглядит хотя бы отчасти намеренной: если выбор меридиана как исходной меры и его доли еще может признаваться выбором внутри чистых математических отношений, то выбор парижского меридиана – это уже намеренное решение тех, кто его выбирал. А вот если бы случайность была только одна, тогда и выбор Парижа, и жизнь в Париже тоже были бы лишь случайностями.

По соглашению (конвенционально) – в классической метафизике противопоставлялось существованию «по природе». Гегель противопоставляет «соглашение» не природе как таковой, а ее принципу, например, такому, как существование вещей «в себе» (самих по себе). В отличие от античных философов, он видит в «соглашении» как только коммуникативные условности, так и определенный принцип правовой договоренности, и поэтому не может противопоставлять соглашение только совокупности природных явлений, впечатлений или эффектов.

Эта непосредственная мера есть простое определение величины, как, например, величина органических существ, их членов и т. д. Но всякое существующее, чтобы быть тем, что оно есть, и чтобы вообще обладать наличным бытием, имеет некоторую величину. – Как определенное количество, она есть безразличная величина, открытая внешнему определению и способная подниматься к большему и опускаться к меньшему. Но как мера она в то же время отлична от себя самой как определенного количества, как такого безразличного определения и есть ограничение этого безразличного движения вдоль границы, туда и обратно.

Так как количественная определенность оказывается, таким образом, в наличном бытии двоякой – с одной стороны, такой определенностью, с которой связано качество, а с другой – такой определенностью, по отношению к которой, без ущерба для качества, можно двигаться туда и обратно, – то гибель имеющего меру нечто может произойти оттого, что изменяется его определенное количество. Эта гибель представляется, с одной стороны, неожиданной, поскольку можно ведь вносить изменения в определенное количество, не изменяя меры и качества, с другой стороны, она становится чем-то совершенно понятным, а именно посредством [категории] постепенности.