Наука мудрости

Этот случай демонстрирует, каким мощным стимулом может стать обман ожиданий и как подобное нарушение привычного хода вещей может сдвинуть переговоры с мертвой точки. Конфликты часто принимают застывший вид: никто не желает идти навстречу первым [15]. В таких случаях каждая сторона трактует непреклонность оппонента как доказательство злонамеренности — и каждая боится, что если сделает первый шаг, это будет истолковано как признак слабости, чем может воспользоваться оппонент. Поступки, значительные и не очень, если они идут вразрез со сложившимися ожиданиями, могут разорвать порочный круг недоверия и тем самым помочь разблокировать ход переговоров********.

По всей видимости, именно это и произошло в 1977 году в результате визита египетского президента Анвара Садата в Иерусалим и его обращения к Кнессету. Слова Садата и общий миролюбивый дух его обращения были важны, хотя не стоит забывать, что никаких материальных уступок он не предложил. Важнее было другое, а именно ясный сигнал, которым стал его поступок, — сигнал о том, что что-то изменилось, что сомнения Израиля в достижимости прогресса, возможно, были беспочвенны. Если египетский президент смог не только приехать в Израиль, но и обратиться напрямую к израильтянам, находясь в не признанной многими столице страны, то существовал шанс достичь и других важных результатов — даже долгосрочного мира. Жест Садата настолько изменил атмосферу, что это привело к Кэмп-Дэвидским соглашениям и мирному договору между Египтом и Израилем. Он знал о препятствиях в отношениях, из-за которых так трудно было прийти к согласию в условиях затяжного конфликта, и ему хватило мудрости — и мужества, — чтобы сделать эффектный шаг к их преодолению.

—

* Двухгосударственное решение — термин ближневосточной политики, означающий решение израильско-палестинского конфликта путем образования двух равноправных и независимых государств на территории нынешнего Израиля — еврейского и арабского. — Прим. пер.

** Это различие представляет собой частный случай более общего отличия между объяснением события самим участником или наблюдателем, которое было описано Недом Джонсом и Ричардом Нисбеттом.

*** Точность оценки Садата (70-%) заслуживает внимания. Он не сказал «две трети», или «три четверти», или 90%, — все это привычные «круглые цифры» в таких обстоятельствах. С учетом столь конкретного процентного показа-теля (находящегося где-то между двумя третями и тремя четвертями), складывается впечатление, что он основательно продумал свою оценку.

**** Есть множество примеров, когда общественная поддержка соглашения заметно вырастала вслед за его заключением. Разрядка в отношениях с Китаем, которой президент Никсон добился в 1973 году, всего лишь один такой пример. Тем не менее в противоположность контролируемым лабораторным экспериментам в подобных жизненных обстоятельствах невозможно отделить перемену в отношении людей, произошедшую благодаря снятию диссонанса, от перемены, которая наступила после того, как люди убедились на опыте в результативности (или безрезультативности) соглашения.

***** Аналогичная динамика может быть объяснением постоянства, с которым республиканцы в Конгрессе США отвергают инициативы, вносимые нынешним президентом-демократом. Правда, многие демократы настаивают, что этот паралич — всего лишь плод целенаправленных усилий республиканцев лишить президента каких бы то ни было законодательных успехов, которые могли бы укрепить позиции будущих демократических кандидатов. (Обратим внимание, что этот комментарий авторы сделали во время пребывания у власти президента Б. Обамы. — Прим. науч. ред.)

****** Мы также получили возможность замерить реакцию на палестинское предложение у израильских арабов. Вполне ожидаемо: в случае атрибуции израильской стороне они полагали, что оно более благоприятно для Израиля, чем для его реальных авторов. Однако вне зависимости от приписываемого авторства, как бы предвещая неуспех будущих переговоров, эти участники считали данное предложение более выгодным для Израиля, чем израильтяне-евреи.

******* Дипломатией «второй дорожки» называют усилия влиятельных частных лиц, поддерживающих связь со своими правительствами и/или сообществами, по достижению договоренностей; не будучи официальными и обязательными для сторон конфликта, эти договоренности выявляют базовые позиции и потенциальные компромиссы, на которые могут пойти стороны, тем самым подготавливая почву для официальных соглашений «первого уровня».