Наука о сексе

Интенсивность половой жизни (поллюции, эротические сны, мастурбация, коитусы и т. п.) варьируется от человека к человеку, от состояния этого человека сегодня к состоянию этого же человека завтра, от возраста к возрасту и от обстоятельств к обстоятельствам. Не существует единых для всех людей норм сексуальной активности, и даже возрастные «нормы» здесь весьма относительны. Никто никогда не скажет вам, сколько именно вам следует заниматься сексом. Секс должен приносить удовольствие, если же вы начнете «переедать», то жить вам станет тяжко, а если будете «недоедать», то неспокойно.

Кроме того, если мы говорим о восприятии человеком своей сексуальной жизни, имеет значение его субъективная удовлетворенность сексом. Ведь секса в жизни человека может быть формально «много», но при этом он не будет вызывать того эмоционального отклика, который ему действительно нужен. Оргазм, как известно, оргазму рознь. Сексуальная разрядка, полученная на пике влюбленности, и та же сексуальная разрядка, но в периоде «рутинизации» сексуальной жизни в паре, — это две совершенно разные вещи.

Впрочем, к этому вопросу мы вернемся чуть позже, а сейчас обратимся к проблеме «интенсивности половой жизни» как таковой.

Примечание: «Подростковая гиперсексуальность…»

Пик сексуальной активности, как правило, приходится на молодой возраст, а подростки зачастую и вовсе переживают самый настоящий «гормональный бум». Но юношеская гиперсексуальность связана не столько с гормонами, сколько с психологическими факторами. Подростки воспринимают секс как «запретный плод», а неизведанное манит и возбуждает. Когда они получат достаточный сексуальный опыт, а сексуальные отношения станут для них обычным и привычным делом, то весь этот «флер очарования» рассеется, как дым. Они будут «заниматься сексом» с той же рутинной «необходимостью», с которой они едят, пьют или, к сожалению, выпивают.

Некоторых, впрочем, такая перемена беспокоит. Например, в свои 17 лет перевозбужденный юноша мог осуществлять несколько половых актов за ночь, а в 21 он вдруг понимает, что одного ему оказывается вполне достаточно, и он начинает тревожиться — не случилось ли у него «снижения сексуальности». На самом деле у него произошло снижение не сексуальности, а гиперсексуальности, что и закономерно, и даже хорошо.

Кроме того, он может не учитывать в таких условиях и еще одного важного момента: раньше его «сексуальные встречи» происходили реже, носили нерегулярный характер, а сама половая активность дополнительно стимулировалась факторами новизны или опасности (страх «разоблачения» родителями и т. п.). Теперь, когда секс стал более или менее регулярным, стал, так сказать, прозой жизни, появилось много других проблем и интересов, а какая-либо естественная «дополнительная» стимуляция исчезла, его сексуальная активность благополучно стала приходить в норму, которая, конечно, ниже «нормы» эпохи «гормонального бума».

Сексуальная гиперактивность подростков часто имеет невротическую природу. Некоторые юноши пытаются доказать себе и окружающим, что они уже не «мальчики», и с этой целью постоянно меняют партнерш, устраивая заочные соревнования со сверстниками на количество осуществленных за ночь «бросков». Девочки иногда протестуют подобным образом против родительского давления. Оба этих варианта сексуального поведения вряд ли оправданны, поскольку и сексуальные, и психологические комплексы нужно изживать, а не идти у них на поводу. Впрочем, не всем удается справиться с этими юношескими «тараканами», и они — эти «тараканы» — благополучно мигрируют из молодости в зрелость. Поэтому, если МЫ говорим о МНИМЫХ ПОЛОВЫХ расстройствах, внимание нужно обратить на следующее. Мнимые половые расстройства зрелых людей уходят корнями если не в детство (что тоже бывает), то, по крайней мере, в эту самую пору юности. По сути, происходит формирование невроза, который дальше будет мучить человека по полной программе, при том что с сексуальностью как таковой у него, в принципе, все в полном порядке.

Недоступность женщин — это один из их нарядов и уборов для увеличения своей красоты.

Франсуа де Ларошфуко