Наука Ренессанса. Триумфальные открытия и достижения естествознания времен Парацельса и Галилея. 1450–1630

В начале XVI века анатомия, безусловно, стала считаться более важной наукой, чем раньше, причем анатомические исследования теперь выполнялись по-новому. Главный стимул в этом направлении дал, пусть это покажется невероятным, гуманизм, который, развенчав арабские традиции, представленные Мондино, сделал доступными греческие традиции Галена. Так же как астрономия XV века выступала против средневековых текстов и пыталась вернуться к чистым источникам греческих традиций с интенсивным изучением трудов Птолемея, так в анатомии и медицине была сделана попытка вернуться к пересмотру трудов Галена. Сначала, естественно, были изданы тексты, известные в Средние века. Среди самых известных новых переводов можно назвать труды Томаса Линакра (1460?—1524) – гуманиста, врача, основателя врачебного колледжа. Линакр занимался медицинскими текстами и великим психологическим трактатом Галена «О естественных способностях» (On the Natural Faculties, 1523). Самой значительной из его работ в начале XVI века была «О назначении частей», которая стала доступна к 1500 году в нескольких вариантах перевода с греческого. Она устанавливала новый стиль – обсуждение функций каждого органа в связи с анатомическими вскрытиями. То, что эта работа была неизвестна Мондино, давало ей дополнительное преимущество в антисредневековом и антиарабском климате того периода. Было сделано все возможное, чтобы дать труды Галена всем студентам-медикам. В 1528 году в Париже была опубликована серия из четырех полезных текстов удобного карманного формата. В нее вошли: «О назначении частей» (в переводе XIV века Никколо да Реджо), «О движении мышц» (On the Motion of Muscles – в новом переводе) и пятилетней давности версия Линакра «О естественных способностях». Подъем медицинской школы Парижского университета начался с возобновления интереса к Галену, результатом чего стали эти публикации и деятельность Парижского университета. Йоганн Гюнтер Андернах (1487–1574), бывший профессором Парижского университета, впервые опубликовал латинский перевод текста Галена «Об анатомических процедурах» (De Anatomicis Administrationibus, 1531). Гюнтер был скорее медиком-гуманистом, чем практикующим анатомом, но от этого его вклад в развитие анатомии не стал меньше, и несмотря на последующую критику его ученика Везалия, Гюнтер и выполнял анатомические вскрытия, и делал переводы. Везалий помогал своему профессору в подготовке учебного пособия «Анатомическая практика по Галену для студентов-медиков» (Anatomical Institutions according to the opinion of Galen for Students of Medicine, 1536).

Настоящее признание пришло к Галену после повторного открытия «Анатомических процедур» и комментариев к ним Гюнтера. (За его латинской версией 1531 года последовал греческий текст 1538 года, подготовленный к печати группой ученых, в которую входил ботаник Фукс; в XVI веке было много переизданий и латинской, и греческой версий.) Превосходство галеновского трактата, совершенно неизвестного Ренессансу, над трудом Мондино было очевидным. Его непосредственное влияние отражено в изменении установившейся процедуры. Гален начинал не с внутренних органов, а со скелета, поскольку считал, что он так же важен, «как столбы для шатра и стены для дома, так и кости для живых существ, а остальные части тела принимают форму от них и меняются с ними». Это была весьма своевременная директива, потому что скелетом почти никто не занимался. Гален точно обозначил характер своего анатомического материала, сожалея о невозможности изучать анатомию человека в Риме. Он объяснил, почему избрал обезьян и других животных, настаивая, что при любой возможности следует изучать человеческие трупы. (К сожалению, на это указание не все обращали внимание.) После костей Гален переходил к изучению мышц рук и ног, затем нервов, вен и артерий конечностей, потом мышц головы. Только после этого он приступал к внутренним органам, которые классифицировал по функциям: пищеварительные, дыхательные (включая сердце) и мозг. Эта процедура существенно отличалась от предложенной Мондино и по порядку, в котором рассматривались органы, и по манере их рассмотрения. Непосредственное влияние этой работы обозначено трактатами, последовавшими за внедрением процедуры Галена (среди них был трактат, написанный Везалием)[67].