Наука жить. Жизнь и ее модели

Признание матери доказывает: Роберту потакали больше, чем сестрам. Впрочем, мы это и так подозревали. Более того, отец не обесценивает женщин и не пытается подавлять свою властную жену.

«Анамнез физического состояния мальчика следующий: мать рожала двенадцать часов, инструменты не использовались. Роды были тяжелые, лицо мальчика посинело. При рождении он весил двенадцать фунтов».

Наличие трудных родов не столь важно, как может показаться. Скорее всего, у ребенка была большая голова. При рождении довольно часто у мальчиков голова больше, чем у девочек.

«Мать говорит, что он был некрасивым ребенком и родился с желтым цветом кожи. В два месяца он весь покрылся сыпью, которая не проходила до пятнадцати месяцев. Голову он стал держать рано, сел в шесть месяцев. В восемь месяцев вылез первый зуб, и в это же время его отлучили от груди. С кормлением возникли большие проблемы, и, пока не подобрали подходящую смесь, ребенок страдал от воспаления кишечника. В девять месяцев он стал есть твердую пищу. В пятнадцать мать начала приучать его к горшку, и в два года он полностью контролировал мочеиспускание. В детстве ему давали рыбий жир в небольших дозах. Мать заметила, что что-то не так, когда он рос и рос, но все не говорил. Начал ходить он в два года».

Только присутствовавший при родах врач может дать нам достоверную информацию о пожелтевшей коже и ранней сыпи. Но поскольку мальчик не ходил до двух лет, можно предположить, что в детстве у него был рахит.

«Он общался с помощью телодвижений и нескольких звуков, которые понимали члены семьи, а лучше всех – мать».

То, что мать понимала эти телодвижения, и создало проблему. Поскольку в разговоре не было необходимости, неудивительно, что желания развивать речь тоже было мало.

«Дефектов слуха нет. Врач посоветовал матери не беспокоиться и оставить сына в покое, потому что в один прекрасный момент “он сам до всего дойдет”. Мальчик заговорил в возрасте пяти лет. Аденоиды и миндалины ему удалили. У ребенка отменное здоровье, он не болеет и ест, что дают».

Не так уж необычно, когда дети, чьи прихоти все время удовлетворяются, не разговаривают вплоть до четвертого года жизни. С другой стороны, обычно мы слышим, что у этих детей много пунктиков насчет еды или что они мочатся в постель. Поскольку наш пациент так себя не ведет, можно сделать вывод, что он обеспечил настолько благоприятную ситуацию с матерью, что у него нет необходимости ее улучшать.

«Последние два года он носит очки для коррекции зрения (20/70). Примерно полтора года назад пациент научился самостоятельно одеваться. Но его приходится все время подгонять, так как он долго возится, и ему нужно довольно много времени, чтобы определить, какой ботинок надевать на какую ногу. Он крупнее и тяжелее большинства детей его возраста (рост пять футов, вес сто фунтов)».

То, что он не научился одеваться до десяти лет – верный признак того, что ребенок крайне избалован. Ему не очень нужно делать это самостоятельно, ведь он хочет, чтобы помогала мама. Тот факт, что мальчик крупнее детей своего возраста, может быть симптомом проблем с гипофизом, хотя, с другой стороны, может свидетельствовать о крепком здоровье и о том, что мать хорошо его кормит.

«Пишет правой рукой, все остальное делает левой».

Этот очень важный нюанс убеждает нас в том, что он от рождения левша, который столкнулся с проблемами адаптации в нашем праворуком мире и потерял веру в себя.

«Мальчик всегда был более привязан к матери и старшей сестре. Отца упоминает редко».

Среди избалованных детей, которые большую часть времени проводят с матерью, обычно так и бывает: отец не выдерживает конкуренции. А в этой ситуации отец совершил большую ошибку, так как считал положение мальчика безнадежным. Я уверен, что старшая сестра способна завоевать симпатии нашего пациента, но вот примирение с отцом – задача посложнее. Пока мать рядом, ребенок всегда отдаст преимущество ей. Отцу следует взять мальчика в путешествие, порадовать его и стать «приятелем». В какой-то момент ему надо признаться Роберту, что мнение о его интеллекте было ошибочным. И лечение нужно начать именно с примирения мальчика с отцом.

«Мать посылает его с поручениями, и мальчик это любит, рассказывает об этом. Если в магазине нужно больше двух товаров, она должна написать список на листочке. С тех пор, как мы начали писать этот отчет, лавочник посоветовал матери не давать ребенку список, и заметно улучшение».

Сложно ожидать от ребенка, не привыкшего к самостоятельности, что он запомнит два или более предметов, когда его отправят в магазин. Однако лавочник понимает мальчика, он раскусил ситуацию. Есть много людей, не являющихся специалистами, которые улавливают такие моменты. Тот факт, что заметно улучшение, да и вообще, что есть возможности для улучшения, – очень хороший признак. Вероятно, бо́льшую часть серьезных ошибок, которые мы видим, можно устранить.