Наваждение

– Мне кажется, я примерно понимаю, о чем ты. Нет.

– Я опоздала? Помнишь, тогда, у тебя на даче, пока не заявилась Бронислава…

– Пустое. Все пустое, – пробормотал Олег и махнул рукой. Словно от нее, от Алины, пытался отмахнуться. Вроде как держался в рамках приличий, но уже едва терпел. – Ты именно об этом хотела поговорить?

– Я люблю тебя, – низким голосом произнесла Алина. – Я всегда тебя любила.

Она это сказала, потому что ей уже нечего было терять. Выкинула из рукава свой последний козырь, что ли.

– Нет, тебе это кажется, – опять отмахнулся он. – Я ж тебе говорю, все пустое. Ни к чему. Ладно, пока. Знал бы – не приходил сегодня.

– Ты ужасно испортился. Ты превратился в эгоиста. В современного быдловатого дядьку, Зоммер, – с презрением произнесла Алина.

– Я ничем не лучше тебя, – хладнокровно ответил тот. – Можно подумать, тебя когда-то интересовали мои проблемы! Но это нормально – что ни тебя, ни меня – не интересуют чужие дела. Мы ведь действительно чужие с тобой, Алиночка. Я еще недавно думал, что та ночь… пятнадцать лет назад, которая… связала нас на всю жизнь, сроднила нас навеки, что ли. Я так думал. А нет. Все не так. Мы с тобой чужие. Я понял недавно, что мне нет ни до кого дела, что я никого не люблю, кроме своего сына и Зины. А вот за них – да, я жизнь готов отдать, горы свернуть.

– Ты мне мстишь, говоря все это. Пытаешься сделать побольнее… За то, что не обращала на тебя внимание. Что ты когда-то, назло мне, связался с Брониславой, этим бронированным броненосцем с бровями!

– Алина, но это смешно, правда, – носиться с воспоминаниями пятнадцатилетней давности…

– У любви нет срока годности! – парировала Алина.

– У любви – да. Но никакой любви-то не было, один морок. Наваждение. Пустое. Не было ни любви, ни ненависти, ты ведь не думаешь, что я сейчас тебе мщу, отвергая твою любовь? Да нет ее, нету!

Олег еще что-то говорил с раздосадованным, скучным лицом, но Алина не стала его дослушивать и побежала прочь. То, что Олег опять не бросился за ней следом, не попытался успокоить – еще более подтвердило опасения Алины. Олег Зоммер не любил ее, совсем не любил.

Минимум внимания, как бывшей однокурснице, да, был готов уделить, но не более того.

Не перезвонил тогда, после скандала с Броней на даче, не заехал сегодня за ней, за Алиной, эту встречу тоже назначил там и тогда, где ему было удобно, ни о каких посиделках в ресторане даже не подумал… Так относятся к дальним знакомым, не играющим никакой роли в жизни, о которых едва помнишь… Олег даже не потрудился быть вежливым с ней, с Алиной!

Получается, Ася была не права, когда настаивала на том, чтобы Алина еще раз встретилась с Олегом.

Не назначь Алина ему эту встречу, она бы избежала мучительного унижения сегодня.

Ася, конечно, умничка, но даже она не могла догадаться о том, что Олег на самом деле глубоко равнодушен к Алине. Или дело в Ромашовой, сумевшей так ловко заморочить ему голову за очень короткое время? О, недаром говорят, что эти «серые мышки» способны на многое…

Алина остановилась в конце аллеи, возле ажурной беседки. Пустое, тихое место, щебечут птицы в кронах деревьев. Алина села на скамейку в беседке, отдышалась. Глупо на пятом десятке бегать вот так по городу со слезами на глазах, с мыслью: «Он меня не любит, оказывается!» В таком возрасте (нет, нет, это не старость совсем, но и не юность же давно) обычно переживают из-за здоровья, из-за финансовых проблем.

Хотя, с другой стороны, она ведь вечная девочка, получается? А что, если и вправду выйти замуж, родить ребенка? То есть зажить скучной, нормальной женской жизнью и стать как все. Выполнить некие жизненные нормативы!

Алина достала из сумочки свой телефон, зашла на свою страничку в соцсети. Подумала минутку, а потом набросала быстро пост: «Ребята, настроение в минусе, хочу выпить. Кто со мной?» Да, вот так и надо, по-простому…

Ответы посыпались быстро:

«Зайка, прости, я на работе, только вечером».

«Ой, девочки, давайте все в субботу соберемся!»

«Алина, я в Праге, сейчас никак». (Фото пивной кружки прилагается.)

«Я на антибиотиках, мне спиртное нельзя, но мысленно я с тобой, Велинская!»

В череде этих сообщений было лишь одно толковое:

«Я готов». Сообщение от Виктора Борташевича.

Милого, некрасивого, нищего и скучного. Какого-то там научного сотрудника в музее. Старшего или младшего, кстати? Уже не вспомнить. Но, кажется, всегда влюбленного в нее, в Алину. То есть Алина всегда чувствовала, что Витя к ней неравнодушен – и в студенческие годы, и сейчас. Звонки, поздравления с датами, лайки в сети – вот чем радовал Алину Виктор. Но ненавязчиво так, приятно радовал.

Отчего нет?

Алина написала Виктору уже в «личку»: «Я никакая сейчас. Очень грустно. Людей тоже видеть не хочется. Придумай что-нибудь, Витя». Ответ немедленно: «Приезжай. Жду». И адрес.

Адрес Алина и так знала. Помнится, они с однокурсницами, подругами, уже были раза два или три в гостях у Борташевича. Милые посиделки, галантный Витя. Вино, колбасные нарезки, музыка, долгое прощание – со смехом, невинными поцелуями, комплиментами.