Наваждение и благородство

Неожиданно в комнату зашла квартирная хозяйка и прервала его безрадостные мысли. Она сказала, что Алексея спрашивают.

– Кто? – Алексей никого сегодня больше не ожидал. К нему вообще, кроме Екатерины, почти никто не приходил.

– Очень важный господин. Сказал, что будет говорить только с вами.

Алексей удивился и поспешил за хозяйкой.

В прихожей его ждал напыщенный лакей, одетый в нарядную ливрею.

– Вы Алексей Михайлович Вишняков? – почтительно и вместе с тем высокомерно поинтересовался он.

– Да… – Алексей был в полном недоумении.

Лакей важно протянул ему письмо.

– От графини Рокотовой, лично в руки. Мне приказано ждать ответ.

Алексей не знал, кто такая эта графиня. Он взял письмо и прошел к себе в комнату. Ему понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя и прочитать письмо.

Конверт был запечатан красной сургучовой печатью с гербом графов Рокотовых. Алексей осторожно вскрыл конверт, чтобы не повредить печать. Зачем он это сделал, молодой человек и сам не знал. Видимо, его поразил изысканный вид послания. Письмо было написано на бумаге с водяными знаками и золотым вензелем и пахло дорогими духами.

«Многоуважаемый Алексей Михайлович!

Мы не знакомы, но я наслышана о Вашем благородстве и доброте.

Крайняя нужда и горе заставили меня обратиться за Вашей помощью. Возможно, Вы слышали о моих предосудительных отношениях с бароном фон Бергом.

Молю Вас, не отвергайте моей нижайшей просьбы о встрече.

Я нахожусь в полном отчаянии, куда вверг меня этот вероломный искуситель. Если Вы откажете мне, я пойму Вас и смиренно приму Ваше презрение. Но мне не останется ничего иного, как покончить с моей несчастной жизнью. Вы моя последняя надежда, мне не к кому больше обратиться.

Если Вы сможете почтить меня своим визитом в субботу в одиннадцать часов утра, я буду бесконечно Вам признательна. Я не отниму у Вас много времени, а Вы своим разумным советом можете спасти меня от окончательной гибели.

Кроме того, я надеюсь предостеречь Вашу знакомую, госпожу Несвицкую, от опрометчивого поступка. Только Вы сможете спасти ее от пропасти позора и всеобщего презрения, куда влечет ее светский развратник и негодяй фон Берг.

Прошу Вас дать ответ моему лакею.

Бесконечно признательная Вам, графиня Рокотова, Полина Аркадьевна».

Алексей был изумлен и польщен. Он вдруг вспомнил, что слышал о Рокотовой как о любовнице фон Берга. Конечно, лично Алексей и графиня никогда не встречались – их планеты вращались на разных орбитах.

Что может быть ей нужно? Из письма понятно, что несчастная женщина страдает. И виной этому барон.

Алексей подумал о фальшивой помолвке между бароном и Катей. А может, она и не фальшивая вовсе?

Конечно, он посетит графиню и поможет ей по мере сил. Он не может покинуть женщину в беде, особенно если она сама просит о помощи.

Алексей вернулся в прихожую и важно сказал лакею:

– Передайте Полине Аркадьевне, что я буду у нее завтра, как она и просила.

Глава 27

Ровно в одиннадцать часов утра Алексей стоял у роскошного дома, где проживала графиня Рокотова. Швейцар с почтением распахнул дверь и пропустил визитера в просторный и прохладный полутемный холл. На лифте молодой человек поднялся на третий этаж и позвонил в дверь.

Отлично вышколенная горничная присела в глубоком реверансе, сказала, что его ждут, и проводила в будуар графини через казавшуюся бесконечной анфиладу величественных покоев.

Богато украшенные апартаменты поразили Алексея. Они напоминали дворец – обилие хрусталя и бронзы, ковры и золоченая мебель, живописные плафоны на потолке, изящные драпировки и бессчетные зеркала, многократно отражавшие все это великолепие.

В будуаре пахло духами, лилиями и чем-то неуловимым и приятным. Но еще больше, чем великолепные апартаменты, молодого человека поразила хозяйка этого дворца.

Необыкновенно красивая молодая женщина с золотистыми волосами возлежала на кушетке, облокотившись на шелковые подушки, подобно величественной королеве. На графине был шелковый халат цвета вечернего неба, расшитый нежными лотосами. Он оттенял ее бледное грустное лицо. Она грациозно приподнялась на своем ложе и указала молодому человеку на кресло, стоявшее рядом с кушеткой.

– Добрый день, Алексей Михайлович! Прошу вас, присаживайтесь, – тихим бархатным голосом печально произнесла она. – Простите меня, что принимаю вас в своем будуаре, но я ужасно себя чувствую. Я очень слаба и несчастна… – На ее голубые глаза навернулись слезы, и она изящно промокнула их тонким батистовым платком, который достала из-за глубокого выреза халата. Халат при этом распахнулся несколько глубже дозволенного приличиями.

– Я так рада, что вы пришли. Я не смела надеяться… – Она потупилась. – Желаете что-нибудь выпить? Не стесняйтесь… Чувствуйте себя как дома.

– Нет, благодарю… – скромно ответил Алексей.

– Прошу вас, налейте себе немного вина. – Она указала на небольшой столик, уставленный графинами с вином, коньяком и ликерами. – И мне тоже глоток лафита не помешает.