Наваждение и благородство

– Нет, – слишком резко ответил Генрих, и она поняла, что прервала важный разговор, который ее не касался.

– Хотела, чтобы Егор или вы объяснили мне некоторые пункты в Законе. Я подойду позже.

– Не стоит откладывать, – барон был по-прежнему напряжен. – Пойдемте, я постараюсь вам помочь.

Они прошли в кабинет, и Генрих долго и подробно отвечал на вопросы Екатерины. Но она видела, что фон Берг мысленно находится где-то очень далеко.

– Я вижу, что-то случилось, – начала она. – Вы постоянно говорите, что мы должны доверять друг другу.

– Вы правы, – кивнул Генрих. – Наверное, вам надо знать… Полина пыталась убить меня.

Он вынул револьвер, достал один патрон из барабана и задумчиво на него посмотрел.

– Этот кусочек металла мог сегодня утром снести мне полчерепа…

Екатерина побледнела.

– Надо обратиться в полицию.

Она с ужасом смотрела на барона.

– Это ничего не даст – свидетелей нет. Думаю, она на некоторое время затаится. Но вам тоже надо быть начеку. Без меня или Егора никуда не ходите.

– Хорошо… Но как, где она пыталась это сделать? – девушка, не отрываясь, смотрела ему в лицо. Она была растеряна от неожиданного и страшного известия.

– Не важно… – ему не хотелось об этом говорить. – Теперь уже не важно…

Екатерина не настаивала. Она видела, что Генрих не расположен давать подробные объяснения.

Фон Берг вернул патрон на место в барабан.

– Я подарил его когда-то Полине. Куда его теперь девать? – Он задумчиво покрутил оружие в руке.

– Отдайте мне. Вы же обещали учить меня стрелять.

– Можем купить вам другой…

– Зачем? Этот меня вполне устроит.

– Извольте… Вас не смущает, что он принадлежал моей бывшей любовнице?

– Ничуть… С какой стати меня это должно смущать? Красивый, – Екатерина взяла в руки оружие. Розовая перламутровая рукоять смотрелась, как ни странно, вполне уместно, и девушка провела пальцами по ее глянцевой поверхности.

– Тогда, может быть, начнете учиться стрелять сейчас? – предложил Генрих. – Хочется заняться чем-нибудь, чтобы отвлечься. Еще ни разу на меня никто не покушался. Отвратительное ощущение, уж поверьте. Пойдемте?

– Да, конечно, – она продолжала с тревогой смотреть на барона. – Все так серьезно, а вы не придаете этому должного значения. Как можно быть таким легкомысленным!

– Что толку думать об этом?

– Но вы будете осторожны? – Она снова пытливо заглянула ему в глаза. – Обещайте мне? Я боюсь за вас, – призналась девушка.

– Хорошо, – Генрих снова вспомнил о том, что не надо давать волю чувствам, но это так сложно сделать. – Обещаю, что буду внимательно смотреть по сторонам.

Они отправились на задний двор. Рядом с конюшней были навалены тюки сена. Егор прикрепил к ним бумажные мишени – он и барон частенько тренировались там в стрельбе.

Генрих встал рядом с Екатериной и вручил ей оружие.

– Револьвер держите плотно, двумя руками. Вес тела перенесите на обе ноги и немного наклонитесь вперед. Правую ногу слегка назад… – барон обнял девушку за плечи, предавая ей нужное положение. Она гневно блеснула на него глазами.

– Я вас не лапаю, если вы так решили, – засмеялся он. – Просто пытаюсь поставить вас в правильную стойку.

– Ладно, продолжим, – примирительно сказала Екатерина.

– Руки держите жестко… Локти выпрямите. Поднимите руки и совместите мушку и прицельную прорезь. – Он положил голову девушке на плечо, продолжая держать ее за талию, и старательно объяснял, как правильно целиться: – Наведите револьвер на мишень, смотрите на мушку. Мишень должна быть видна не четко.

– Совместила…

– Спускайте курок плавно, но быстро и решительно. Двигайте только указательным пальцем и не сбивайте наводку.

– Курок тугой…

– Нормальный. Не ждите выстрела – это приведет к напряжению. И не зажмуривайтесь! Давайте!

Отдача была сильнее, чем ожидала Екатерина. Они подошли к мишени. Пуля попала в самый край.

– Для начала очень неплохо – в мишень попали, – похвалил ученицу Генрих.

– Это сложнее, чем я думала, – призналась девушка, разглядывая мишень. – До совершенства мне еще очень, очень далеко. Только краешек задела.

– Для многих будет достаточно просто видеть, что у вас в руках оружие. Уже одно это действует отрезвляюще. Не стремитесь кого-нибудь пристрелить, потом будете мучиться всю жизнь.

– А как же вы с этим живете? – не удержалась от острого вопроса Екатерина.

– Я убиваю только ведьм. Людей не смогу, – признался барон и вспомнил утренний инцидент. – Трудно убить человека. Для меня, по крайней мере.

– А ваши многочисленные дуэли? – не унималась девушка. – Неужели ни разу никого не убили?

– Ни разу… Мне приписывают много того, что я не совершал. Настоящее мастерство не в том, чтобы убить противника.

Они стреляли еще долго, и у девушки стало получаться значительно лучше. Барон каждый раз не забывал заботливо поправлять ее стойку, и это ему, похоже, нравилось. Наконец у Екатерины начали болеть мышцы, а спина перестала гнуться от напряжения.

– На сегодня достаточно. Завтра не сможете поднять руки. – Барон заметил, что девушка устала. – В настойчивости вам не откажешь, и в азарте тоже…