Наваждение темного воина

— Каким бы ни был твой вопрос, военачальник, звезды не станут тебе отвечать.

Он пристально взглянул на нее теми серыми глазами, снова разжигая в ней до странности нелепое желание вздохнуть.

— Быть может, они уже это сделали.

Прежде, чем она смогла высказать свое сомнение в его словах, он остановился перед самым большим шатром в лагере, откидывая перед нею полог.

Интерьер был богатым, утоптанный земляной пол был застелен тканым коврами. В одном конце помещения стоял стол с двумя стульями, а в противоположном располагался низкий помост, покрытый толстым слоем мехов. В центре была вырыта яма, в которой горел костер.

Из ящика, полного свечей, он достал две и поджег фитили от огня, а затем поместил в подсвечники, стоящие по бокам от полированного медвежьего черепа.

— Ты богат? — спросила она. — Для смертного?

— Я выиграл довольно много трофеев, но что ты знаешь о монетах? Ты же дочь богов.

— Я знаю, что у меня их нет, а они нужны, чтобы заплатить за еду.

Он подошел к двери, приказав нескольким слугам снаружи принести их обед, затем сел за стол и взмахом руки указал ей на другой стул.

Она сняла перчатки и плащ, мальчишеская одежда под ним: штаны и туника, — заработали еще один неодобрительный взгляд Эйдана. Пожав плечами, она присоединилась к нему за столом, чувствуя себя взрослой дамой, разделившей трапезу с лордом. Даже если он и был всего лишь военачальником.

— Этот мир — опасное место для девочки, Реджинлейт. А ты не неуязвима.

Реджин покачала головой. Да, еще не достигнув своего бессмертия, она могла быть ранена, обезображена, даже убита. Хотя девочка и не особо нуждалась в еде, как и взрослая Валькирия, сейчас она ей требовалась, чтобы расти.

— Так что заставило тебя покинуть безопасность своего дома, дитя?

— Я не дитя! И я могу себя защитить!— За исключением кровожадных противников, с которыми ей пришлось столкнуться, пробираясь на эту сторону военного конфликта,— Я убила вампира! — Ну, почти. К тому же, она потеряла свой меч в самом начале той схватки.

Он отмахнулся от её слов, как от не стоящих внимания басен.

— Реджинлейт, ответь мне.

Она подозревала, что излишняя откровенность с незнакомцем — плохая идея. Но её никто не учил быть осторожной в этом плане. И Реджин нуждалась в его помощи. Правда вырвалась почти помимо её воли:

— Я последовала за своей любимой сестрой, когда она ушла с мужчиной. Он обещал жениться на Люсии, но я ему не верю. Она — все для меня, и мне кажется, ей угрожает опасность.

Реджин не смогла бы объяснить — как, но она чувствовала, что время, отпущенное её сестре, уходит.

— Ты оставила рай ради нее? Хотя никогда не сможешь вернуться обратно?

— Валькириям запрещено возвращаться.

— Тогда я поражен твоей преданностью.

— Она сделала бы то же самое для меня, — хоть Реджин частенько раздражала её, как и остальных сестёр, она знала — Люсия любит её.

— Ты искала меня этой ночью, — сказал он. — Что ты хотела, чтобы я сделал?

— Мне нужна помощь, чтобы отыскать Люсию.

— Хорошо, — сказал он, пожав плечами. — Я сделаю все возможное, чтобы воссоединить тебя с нею.

Реджин, взмахнула ресницами, уставившись на него:

— Потому что ты служишь Одину?

— Нэй, — он быстро встал, проводя рукой по губам: — Потому, что мы будем служить друг другу.

— Я не понимаю.

— Нет ничего проще. Реджинлейт, повзрослев, ты станешь моей женой.

— Ты сошел с ума, смертный? — вскрикнула она и ее кожа засияла ярче. — Как моя сестра Никс?

— Всезнающая Никс, прорицательница?

— Она тронулась умом из-за своих видений. Объясни же мне, с чего ты это взял?

Он выглядел так, словно пытается подавить усмешку.

— А ты прямая. Это хорошо. Но я не сумасшедший. Я — берсеркер. Ты понимаешь кем являются мужчины моего народа?

— Я слышала рассказы о вашем народе. Вы сильнее и быстрее, чем другие смертные. И вы все одержимы духом зверя. Рычите, деретесь, тащите все себе — как голодные медведи-шатуны зимой.

— Это правда. И зверь внутри меня почувствовал свою пару, пробудившись от самых первых твоих слов. Я думал, когда мы встретимся, ты будешь старше, но чувствую себя счастливым только от того, что нашел тебя.

Он сказал об этом так, словно это было понятным делом. Она потеряла дар речи, что было редкостью.

— Утром я отправлю тебя во владения своей семьи на север, — продолжил он. — Мои родители завершат твое воспитание и будут содержать тебя в безопасности, пока я не вернусь. Я приведу твою сестру, чтобы вы воссоединились.

Да перед ней настоящий сумасшедший! Ситуация становилась интересной. Реджин поняла, что ей может понравиться играть с сумасшедшими смертными. Симулируя серьезный тон, она спросила:

— И сколько же времени пройдет, прежде чем ты вернешься?

— Быть может пять или шесть лет. Когда ты повзрослеешь, а я проведу достаточно войн, чтобы заполучить собственное бессмертие. И тогда мы поженимся.

Ах, теперь она припомнила, что берсеркеру может быть дарована охалла, бессмертие, после того, как воин победит в двухстах сражениях во имя Одина. Тогда у него на груди появлялся знак Одина — татуировка, изображающая двух летящих воронов.