Навечно в грёзах (СИ)

Далее полёт проходит практически без привалов, ведь теперь с сытой и спящей малышкой летелось куда быстрее, но меня не покидала удушающая тревога за Амайю.

В какой-то момент, уже на подлёте к границе Тараса, я заметил, что Амайя ослабила хватку рук на моей шее и потеряла сознание. Ведь просто сознание? Ведь не замёрзла, истёкшая кровью, насмерть? Не знаю!

Я в бессилии громко матюкнулся на все небеса! Приземляться сейчас куда опасней, чем лететь дальше. Время! Всё это ёбаное время! Всё решает оно. Каждая секунда. И я принял решение. Прижав их обеих к себе покрепче, продолжил лететь. Лететь так быстро, как никогда не летал! И мне — демону, находящемуся всего в нескольких шагах от сумасшествия — показалось, что крылья за моей спиной задымились, а после и вовсе воспламенились. И как тут не рехнуться? Оглянулся, и, нет, не показалось. Так и есть! Ахуеть просто! Я действительно порхал охваченными огнём крыльями, но они оттого лишь быстрее понесли нас к Вратам Ангела. Как оказалось позже, это была очередная магическая способность, щедро подаренная мне «любимым» папенькой при рождении. Способность, в которой я ещё долго буду разбираться. Но, как мне показалось, это что-то сродни магического реактивного ускорения, как в человеческом мире.

Приземление мне удалось на славу. Подозреваю, что с Амайей на руках только так. Мы почти что рухнули в каньоне Врат Ангела, оставив за собой непродолжительный огненный след. К нам сразу подбежали патрульные эльфы и демоны, а я, уставший и в полубредовом состоянии, сидя на в кровь разодранных коленях, всё продолжал прижимать к себе бессознательную Ами и плачущую малышку. Я, словно обезумев и в конец потеряв доверие ко всем существам на свете, упрямо не позволял незнакомцам к ним прикасаться.

Спустя пару минут в лучах пробивающегося рассвета завиднелась со всех ног бегущая к нам Айлин. Всполошённая женщина подбежала и, сбивчиво что-то тараторя, с ужасом в глазах проверила пульс дочери, а после забрала Скай к себе на руки. Лина с любопытством посмотрела на кроху, а потом — с тревогой на бледные, измазанные в крови ноги Амайи и погладила дочь по впалой щеке.

В это же время к нам подбежали Дэйн с Офелией и унесли Амайю в неизвестном мне направлении. А я так и остался, окружённый незнакомыми патрульными, закрыв глаза, сидеть на холодной сырой почве и крепко сжимать в кулаках горстки родной земли.

Спустя какое-то время, когда я вновь открыл глаза, передо мной находилась только Айлин. Женщина склонилась ко мне на одно колено и аккуратно приобняла со словами «Спасибо, что вернул моих дочь и внучку».

Отстранился и решительно ответил:

— Не за что. Так как ни дочь, ни внучку я тебе не отдам. Они мои.

Амайя

Темнота. Тишина. Холод собственного тела. Кто-то с не менее холодными руками бесцеремонно раздвинул мои ноги, и по телу вновь пробежалась режущая на части волна боли.

Захотела разлепить веки, но не сумела, как и приподняться… да просто пальцем пошевелить! Что-то прохрипела разодранным обледеневшим горлом и вновь провалилась в пустоту.

Там, пребывая на грани жизни и смерти, мне не думалось о выигранных битвах, о моём Арнорде… мне думалось о моей семье. И кто ОНИ — моя семья?

Ответ не заставил себя ждать, как и осознание… осознание того, что мне этого слишком мало! Я не успела насытиться Рэнном и Скайлер! Моя малышка… как же она без меня?

Там, на задворках сознания, вместо тысячи сожалений, раздирающих Королеву Арнорда за то, что та вот-вот подведёт своё государство — отойдёт в мир иной, я, эгоистка, сожалела лишь об одном: о том, кем так и не успела стать. Женой и матерью.

Из небытия по крупицам вытягивали отдалённые крики Скайлер и тёплые, не перестающие гладить меня, руки, как позже оказалось, Рэнна.

Ему — этому безумцу — всё удалось! Любимый, как и обещал, доставил нас в лагерь на границе. И, как мне рассказали позже, с момента нашего прилёта я около двух суток отчаянно боролась за жизнь. Прогнозы лекарей были неутешительны, но вливание крови Рэнна, обладающей регенерацией, значительно прибавило мне шансов. Я очнулась. Со Скайлер оказалось всё куда оптимистичней. От лютого холода малышку спасли наши с Рэнном вещи, и она не промёрзла. Изголодалась не на шутку, но наша доченька полностью здорова. А ещё она, оказывается, тоже обладает регенерацией Высшего демона.

Как только я пришла в себя окончательно, несмотря на все возражения Рэнна, ко мне всё же вломились все те, кто так хотел повидаться и решить наконец участь Арнорда: встревоженная Офелия с каким-то уродцем, Вилан со своей женщиной и Дэйн. Не зная, с чего начать, все резко смолкли, а я испуганно уставилась на уродливое лицо спутника Офелии. Признаться, то, что это был именно Кирион, я догадалась только по его, знакомому мне, давнему шраму на руке. Лицо друга походило на потёкшую восковую свечу, при этом оно было полностью испещрено уродливыми шрамами. Я, в ахере разинув рот, не успела даже задать логичный вопрос «Что, блять, это значит?», как виновник торжества опередил меня с ответом: