Навеки, ангел (ЛП)

— Если ты собираешься убить меня, то, по крайней мере, можешь быть менее загадочным, — выпалила она. Боль раздражала ее и добавляла немного остроты языку.

Ответом фантома стало еще одно исчезновение. На этот раз несколько секунд прошло в тишине. Энджел стояла очень тихо, ее чувства были настроены на малейшую вибрацию в воздухе.

— Ты та, кого ищет Самаэль, — сказал фантом, и его голос эхом отразился от стен церкви довольно тревожным эхом. — И ты будешь тем, что он потеряет.

Энджел застыла, но это не имело никакого отношения к холоду. Тот, кто послал фантома, знал о Самаэле. Он знал о Сэмюэле Ламбенте. Знал, что если Энджел уничтожат, Самаэль будет… ослаблен. Конечный результат станет настолько разрушительным, что Энджел не хотела даже думать об этом.

Тот, кто послал фантома, боялся Сэма. И он действительно знал все, в конце концов.

Энджел почувствовала, как фантом появился, за долю секунды до того, как тот полностью материализовался позади нее. Она развернулась и набросилась на него изо всех сил, зная, что это конец. Сейчас или никогда, но только один из них покинет церковь живым.

Массивная стрела чистой силы вылетела из ее вытянутой руки, пронзила грудь фантома, отправив его назад через центральный проход собора. След тумана или мглы потянулся вслед его движению, пока на полпути вниз по проходу он снова не исчез.

Энджел в отчаянии стиснула зубы и, решив ничего не оставлять на волю случая, выпустила еще один мощный заряд. Волна невидимой силы вырвалась из ее руки, двигаясь по рядам стульев, чтобы столкнуть несколько из них со своих мест. Парочка повалились назад, один или два треснули от силы взрыва. Но не было никаких признаков фантома, но и без каких-либо признаков Энджел вдруг почувствовала, как его бестелесная форма движется сквозь нее, его рука скользит внутри частей ее тела, словно ледяной коготь.

Она сразу же ослабела. Ноги подкосились, дыхание замерло в легких, а кровь застыла в жилах. Боль была невыносимой, и она начала терять сознание, темные и светлые пятна плавали перед ее глазами, пока она не прикрыла веки.

Она упала вперед на руки, которыми едва успела упереться. Даже когда ее разум погрузился в хаос страха, вызванный болью, ее тело почувствовало слабину и знало, что делать. Она тут же начала исцелять себя, размораживая внутренности, как огромный нагреватель. Это было, вероятно, то же, что делала и архесса. Однако, Энджел обладала способностями, которых не хватало архессам. Фантом был не единственным, кто мог перемещаться, и, по мнению Энджел, было намного лучше убежать и жить, чтобы сражаться еще один день, чем умереть у ног убийцы.

«Сначала вытащи Рианнон», — сказала она себе. С огромным усилием она упала на живот, перевернулась и посмотрела на провода, на которых все еще висела архесса. Женщина была без сознания. Скорее всего, ей понадобится исцеление; Энджел придется поберечь силы для этого.

Если бы она могла добраться до проводов, закрепиться на них и использовать телекинез, чтобы снять наручники, то могла бы схватить Рианнон и транспортироваться. Даже прокручивая в голове этот план, она задавалась вопросом, хватит ли у нее сил — не говоря уже о ловкости — чтобы осуществить его.

«Я могу это сделать», — яростно подумала Энджел. Она закрыла глаза и сосредоточилась, но фокус был прерван с жестокой точностью, когда фантом снова атаковал, на этот раз обернув свои нематериальные кулаки вокруг горла Энджел. Он поднял ее с каменного пола и повис над ним, держа ее как тряпичную куклу. Снова нависла угроза потери сознания и темноты, которая положит конец страданиям, но воля Энджел была сильна. Когда лед проник сквозь кожу, мышцы, кости ее челюсти и шеи, она безжалостно перевела свое тело в режим транспортации.

Мир начал колебаться, слегка изгибаться, как это всегда бывало, когда она в мгновение ока перемещалась сквозь пространство и время. А потом все снова успокоилось, и она никуда не переместилась.

Фантом понял, что она пытается сделать, и разрушил ее попытку. Поскольку он также мог перемещаться, то был способен использовать эту магию и отменить ее, закрепив Энджел на месте. Ее противник быстро и почти без усилий доказывал, почему его сородичи тысячелетиями считались убийцами неестественного мира.

Все кончено, подумала она, когда тусклый свет собора начал исчезать, а тело неметь. Это оказалась почти спокойная мысль, хотя какая-то маленькая часть ее все еще боялась того, что ее смерть будет значить для всего мира. Это было смирение — и не похоже, что у нее имелся выбор в этом вопросе.

Когда она начала ускользать, то почувствовала, что проявилась ее истинная форма. Впервые за двадцать веков Энджел приняла образ существа, в которое была превращена. Она могла чувствовать заминку в силе фантома, находящегося перед ней во время изменения. Он был удивлен.

— А вот и она, — донесся откуда-то издалека знакомый голос. Энджел едва расслышала его, но узнала. Он грохотал с почти несравненной сексуальной энергией и был голосом, который она узнала бы где угодно.