Навеки мой

Джек напрягся.

– Вздор!

– Вздорным было твое решение сыграть в кости, – усмехнулся Филипп. – Сначала я подумал, что ты сделал это, желая унизить меня. К тому же ты не привык рисковать собственной репутацией и деньгами. Ты ненавидишь азартные игры! Ты слишком часто читал мне нотации по этому поводу. Нет, тебе понадобилась Софи – миссис Кэмпбелл, – и ты сделал все, чтобы забрать ее у меня.

Джеку хотелось крикнуть брату, что Софи никогда ему не принадлежала. В его душе вновь проснулось желание объявить Софи своей, и он с трудом его подавил. Ведь он дал ей слово.

– Она не была твоей.

Филипп нахмурился:

– Она была…

– Не твоей, – с нажимом повторил Джек. – Я спрашивал у нее, и она подтвердила это. Как ты смеешь упрекать меня в том, что я вознамерился отбить у тебя женщину? За кого ты меня принимаешь?

– Ты хотел ее! – в гневе воскликнул Филипп.

– Предположим. – Джек знал, что сильно рискует, но буквально кипел от негодования. К тому же кто-то должен был урезонить брата. – Но было бы это важно, если бы она предпочла тебя? И разве не ей решать?

– Конечно, – заявил Филипп.

– И что она тебе сказала? – Джек примирительно поднял руки. – Ведь она была вольна выбрать кого пожелает.

Он прекрасно знал, что сказала его брату Софи. Как он и надеялся, Филипп немного остыл. Сдвинув брови, молодой человек уставился в пол.

– Ты увел ее, чтобы наказать меня.

– Верно, – кивнул Джек. – Иначе я никак не мог до тебя достучаться, Филипп. Ты играешь с огнем. Я говорю не о миссис Кэмпбелл, а об азартных играх. Публичная сцена и потеря ее расположения не слишком дорогая цена, если ты прекратишь играть сегодня же.

– Прекратить?

– По крайней мере умерь свой аппетит. Ради собственного блага. Но и о матери тоже не забывай. Она потакает твоим прихотям, но когда-нибудь даже у нее лопнет терпение.

– Умерить аппетит! – Филипп упал в кресло. – Что это значит? Если я остановлюсь после проигрыша, то уж точно не смогу вернуть обратно проигранное.

– Я сам не верю, что говорю тебе это, – произнес Джек, вспомнив слова Софи об игре Филиппа, – но ты мог бы попытаться отточить мастерство. Играешь ты отвратительно и безрассудно, поэтому твои долги растут точно снежный ком.

Филипп открыл рот от удивления.

– Ты предлагаешь мне брать уроки? Учиться играть в кости и «очко»?

– Просто подумай, как увеличить свои шансы на выигрыш.

Филипп продолжал смотреть на брата так, словно у того выросли рога и копыта.

– Ты с ума сошел? Советуешь мне нанять учителя по азартным играм?

– А ты не сошел с ума, продолжая проигрывать, как и прежде? – не остался в долгу Джек. – Чего ты ожидаешь? Проигрывая раз за разом, ты не сможешь отыграть деньги и лишь увязнешь в долгах. Если не желаешь бросить играть или хотя бы снизить ставки, отточи мастерство!

В комнате повисла тишина. А потом, когда Джек уже начал думать, что впустую сотрясал воздух, Филипп произнес:

– Что ж, немного практики действительно не помешает.

Джек постарался не обращать внимания на то обстоятельство, что сам подтолкнул брата к тому, чтобы продолжить проводить вечера и ночи за игральным столом.

– Разумеется, не помешает. Встряхнись, приятель! Это совсем непохоже на изучение латыни.

Филипп грубо хохотнул:

– И слава богу! – Впервые за несколько недель он посмотрел на брата без враждебности. – Но где найти учителя?

Джек сразу подумал о Софи, терпеливо объяснявшей тонкости игры в кости и «очко», но промолчав, пожал плечами и направился к двери.

– Спроси совета у опытного игрока.

Филипп рассмеялся:

– Я знаю такого! Миссис Кэмпбелл играет лучше любого мужчины. Спрошу у нее.

Имя возлюбленной, сорвавшееся с губ Филиппа, застало Джека врасплох.

– Нет, – заявил он, – только не Софи.

– Я так и знал! – Филипп вскочил. – Все дело в ней.

Проклятье! Джек выдал себя, произнеся ее имя. Он медленно повернулся к брату.

– Нет, – повторил он. – Ты не станешь с ней разговаривать.

– Да уж, мне запрещено говорить с ней о чем-либо, даже о картах. Да и как мне сделать это, если каждый вечер ты стоишь у меня за спиной и следишь, чтобы я соблюдал дистанцию. И все это якобы вовсе не потому, что она тебя интересует! Ты вынудил ее сыграть с тобой в кости после того, как унизил меня на глазах у посетителей клуба, а потом увез в неизвестном направлении, чтобы вокруг все болтали о ее нравственности. – Филипп с отвращением покачал головой. – Можешь лгать себе сколько угодно, только не убеждай меня, что ты ее не хочешь.

– Это не твоего дело! – огрызнулся Джек.

– Вот как? – усмехнулся Филипп. – Она была моим другом, пока ты не положил на нее глаз. Как возможно, чтобы ты имел на нее больше прав, чем я?

– Больше ни слова о ней! – Джек, с трудом держа себя в руках, развернулся и шагнул к двери.

– Она заслуживает лучшего, Вэр.

Джек остановился. В голосе брата прозвучала угроза. Филипп замер посреди комнаты, точно приготовившийся к бою боксер: ноги расставлены, пальцы сжаты в кулаки.

– Не тебе решать, чего она заслуживает.

– Но и не тебе!

Джек отшатнулся, а Филипп бросил на него исполненный ненависти взгляд:

– Ты уже достаточно сделал, тебе не кажется?

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – воскликнул Джек.