Навья кровь (СИ)

Димон, загадочно улыбаясь, расстегнул до пояса замок куртки и достал из-за пазухи свёрток. Кажется, тряпицей послужили подштанники.

— Короче, не представляю, что бедолага делал на нашей земле, да ещё зимой, — пробубнел Дима, разворачивая ткань. — Не зря нечисть морозы не любит, ой, не зря.

Вещица выглядела на сто процентов потусторонней. Витая пика сантиметров тридцати в длину, абсолютно, невозможно, непередаваемо белая. Острый конец периодически посверкивал изумрудным светом.

— Рог кондрыка. Ну, единорога. Круто, да? Я полчаса отпиливал, — с гордостью заявил парень. — Повезло, так повезло.

— Ты убил единорога?!

— Да ты что, Лизка! Я ж не зверь. За что его убивать? Да и не смог бы я, а он меня вполне. Он дохлый был уже, задубевший и снегом присыпанный. Я его и не заметил бы, если бы не решил, что это сугроб, в котором можно на ночь укрытие выкопать.

Дверь с грохотом распахнулась, Демидченко выскочил из кабинета, ошалело глянул на Лизу и завопил:

— Вы кого привели?! Срочно беги за охраной, у меня рация сдохла!

«Так и знала, что мужик странный», — подумала девушка, вскакивая.

Димон остался сидеть, удивлённый и с рогом в руках.

Демидченко бросил случайный взгляд на парня и завопил ещё громче:

— Дебил! Ты что мне на порог принёс?! У меня артефакт сбоит из-за этого говна! Я чуть человека не грохнул с испуга, мудила! Его сейчас стул душит! Пошёл вон, с такими вещами сразу на автовокзал идут, идиот! — И уже спокойней сказал: — Петрович, отбой. Сиди, жди. Мы сейчас закончим.

Захлопывая дверь, он, глядя вглубь комнаты, вовсю извинялся:

— Молодёжь, понимаешь. Ни ума, ни разумения. Сейчас мы тебя освободим, ты уж не держи зла. Время такое…

— Кабздец, — расстроенно бормотал Димон, пряча рог за пазуху. — На радостях совсем забыл, что не в контору, а сразу на магический склад такое нести надо. Покеда, Петрович, увидимся ещё.

Лиза, глядя в спину уходящему парню, вдруг отчётливо и ясно поняла, что тот не доживёт до весны. И это не «нюх», это банальное, человеческое предчувствие. Обычная логика. Слишком уж Лохматый бестолковый и неосторожный для подобной профессии.

Из кабинета наконец-то вышел Виталий, который выглядел слегка помято — борода взъерошена, в глазах испуг, под правым глазом небольшая свежая царапина, одежда кое-где порвана, словно разрезана. Но мужчина улыбнулся бодро, показал метку на руке.

— Подождите меня здесь, я на секунду, — попросила Лиза и проскользнула в кабинет.

Маленькая комнатушка вмещала в себя железный стол, заваленный всякими амулетами и папками, среди которых терялся старенький ноутбук, полутораметровую деревянную сферу на подставке, обильно исписанную рунами — тот самый магический артефакт, офисное кресло Демидченко, непосредственно Демидченко, и стул для посетителей.

Дядька сидел за столом, обхватив голову руками.

— Чего тебе? — угрюмо спросил он.

— Хотела узнать… А что значит метка на лице у Виталия?

— Вы, молодые, совсем без мозгов? Понабирают абы кого, бляха муха. Метка, по которой его можно будет отследить, если он вор или насильник. Или убийца, не дай бог.

— Да не на руке, а на лице!

Демидченко выпрямился, мрачно посмотрел на девушку:

— Ему стул чуть башку не оторвал. Там же плети, как леска, острые края! Не видела ни разу? Вот и хорошо, и не надо тебе такое видеть. В общем, поцарапало ему морду лица, слегка, и шмотку расхреначило местами. Ничё страшного, не сахарный. Я извинился, он не в претензии вообще. Уйди, малая. Дай отдышаться. Думал, колдун. А раз скрывает, значит, недоброе замыслил. Или нечисть вообще. Уйди, а?

Лиза расхотела спрашивать. Да и какая разница, в конце концов. Мало ли, у кого какие татуировки есть.

* * *

— Вот такие дела, Петрович, — грустно сказал Игорь Борисович.

Лиза, не веря глазам, смотрела на кусок бурой бумаги с печатью, на которой было написано:

«Гречка 1 кг. Спирт этиловый медицинский 70%, 30 мл»

— С другой стороны, их можно понять. Сделка-то отменилась, — мрачно добавила Ирина. — Это нам, считай, заплатили за прогулку по изнанке. Могли вообще ничего не дать.

Игорь Борисович вдруг застонал и покачнулся.

— Так, старый, — засуетилась Ирина, подставляя плечо мужу. — Поехали, поехали. Виталий, пойдём.

— Домой к вам?

— В больницу. Тимур попросил довести нас, сани снаружи. А потом домой. Пока, Петрович. Не переживай, бывают и такие дни.

Виталий даже не дёрнулся, чтобы помочь, так что Лиза молча подошла к Игорю Борисовичу и подставила плечо с другой стороны.

— Спасибо, Петрович, — просипел он. — Хорошая ты девушка.

Вот так, вдвоём с Ириной, они и дотащили деда до саней, запряжённых приземистой пегой лошадью. Возница в тёплом ватнике и в шапке крупной вязки дождался, пока Грековы и Виталий усядутся, и легонько дёрнул вожжи.

— Лиза, ты знаешь, где мы живем? — крикнула Ирина, обернувшись. — Заходи в гости, раз уж поработать вместе больше не получится. Не забудь у Олега спросить про наш переезд к вам!

«Вот так вот. Всё-таки решились на, как её. Пенсию».

Девушка не знала, как это отразится на ней лично. Но на душе стало тревожно.