Навья кровь (СИ)

— И что я говорил? — посмотрел с упрёком на Демидченко колдун. — Человека напугал. Выйди-ка лучше.

Начальник миграционного отдела засопел, но покорно вышел, закрыл дверь с той стороны. Аккуратно и тихо.

— Я останусь, — скрестил руки на груди Тимур Каримович. Он пожевал губами, придумывая повод. — Она — моя подчинённая.

— И дело, конечно же, не в любопытстве? — хмыкнул колдун.

Тимур со вздохом возвёл глаза к потолку: мол, как ты, товарищ маг, мог подумать такое?

— Что-то случилось? — не утерпела Лиза.

Колдун кивнул.

— Вы ведь с Дуровым хорошо знакомы?

— Ну как… учились вместе, в школе. А потом почти не общались, он ведь на два года старше меня, да и переехала я.

— Он рассказывал, где был? Показывал свою находку? И вообще, расскажи подробно, о чём вы беседовали возле кабинета Ивана.

Лиза, чувствуя, как внутри разжимается комок тревоги, передала смысл беседы. В конце концов, ничего противозаконного они не обсуждали и тем более не делали.

Маг задавал уточняющие вопросы: «Точно в Добрушском направлении? Сколько, сколько километров? Пилил или отрезал? Больше он ничего не брал у трупа? Так и сказал, кондрык, то есть, единорог? Дмитрий, что, думал, что это один и тот же нечистый, серьёзно? А как он вообще определил, что это именно единорог?»

И так далее, и тому подобное. В конце концов он отстал:

— Большое спасибо. Это всё. Ты мне очень помогла.

И ушёл.

Лиза осталась сидеть, хлопая глазами и по-прежнему ничего не понимая. Тимур хмуро сказал:

— Пошли отсюда. Сейчас охрана вернётся, не будем пацанам мешать отдыхать. Нам поговорить надо, а я свободен уже.

Взбудораженность на вокзале исчезла, словно её и не было. Поезд всё ещё стоял на перроне, но вокруг него уже никто особо не бегал. Видно, основные дела уже порешали, и гостей повели отдыхать. Или ярмарку разворачивать, если привезено много всякого нужного и полезного.

Лиза по дороге не утерпела и изменила своим молчаливым принципам:

— А что случилось? И почему Демидченко так верещал?

Тимур сбился с шага, но всё же ответил, хоть и с неохотой:

— У Ивана нервы сдали. Ночь чумная, ты ж сама видела. Да ещё такое… Вот ты сказала, что твой одноклассник пошёл на автовокзал. Так вот. Не дошёл он.

— Как?

Тимур, открывая дверь в свой кабинет, бросил через плечо:

— А вот так. Нашли его за старой гостиницей. Рог в глаз себе воткнул, до мозга. Так и лежит. Руки раскинуты, чёрная дрянь эта в глазнице торчит, искрит лиловым, м-да. Жуткое зрелище. Заходи.

— Как чёрная? Я же видела — рог белый был, аж до рези в глазах.

— Вот именно. Демидченко так же описывает. Присаживайся. Вот Михаил и решил тебя расспросить заодно, ему ж расследование проводить. Скорее всего, пацан ошибся, и никакой это не дохлый единорог был, а что-то похуже. Или единорог, но чёрный, а это твари те ещё, но их в наших краях отродясь не водилось. Но Михаил в шоке, он говорит, ни разу не слышал, чтобы рога любых нечистых коней цвет меняли. Да ещё на территории города, да во время приезда чужаков, ещё и в первый раз с ними работаем… Будем разбираться, на уши всех силовиков подняли. В общем, дел невпроворот.

Димона было жалко, конечно, но неожиданной его смерть Лиза не назвала бы. Скорее, закономерной. Не зря она думала, что он не доживёт до весны. Оказывается, не ошиблась, скорее, наоборот — отмерила слишком много времени.

— А… а приезжие так не могли?

Тимур Каримович хмуро покачал головой:

— Они всё время на глазах были. Все. Колдунов, нечисти среди них нет. Ни на секунду ни одного из внимания не выпустили. Да они до сих пор под приглядом. Не они это. Хотя я сам тоже, как труп увидел, в первую очередь о чужих подумал.

— Димка всегда бестолковым был. Врать мне он не стал бы, незачем, но вот сам обмануться — запросто. Скорее всего, этот рог действительно от какого-то опасного создания. Зря он сталкерством занялся, там мозги нужны. И осторожность. И знать много нужно.

— Ты прям мои мысли вслух, дословно практически.

Главный курьер замолчал и уставился на Лизу так, словно в первый раз видит. До него вдруг дошло, почему она всегда заставляет его слегка нервничать, и как это исправить.

Тимур привык, что женщины любят комплименты, думают о браке, мечтают о всяком несбыточном и вообще, нежные, мягкие, хоть и глуповатые создания. Сентиментальность, поиск мужского плеча, котики-детишки… И хоть характеры женские часто не сахар, любую Тимур мог успокоить парой слов. Подход у него был выработан давно, до конца света, во время работы менеджером в салоне связи, и ещё ни разу не подводил. Даже старуха, толстуха или уродина тает от ласкового слова, а если ещё и не тыкать одним и тем же ключом во все замочные скважины, а к каждой подбирать более-менее подходящую отмычку, то вообще проблем с дамами не бывает.

С Петрович ничего такого не работало. Ни одна имеющаяся отмычка не подходила. От комплиментов девушка шарахалась и отвечала взглядом, полным подозрений. В романтизме замечена не была ни разу, кокетство в ней отсутствовало напрочь, да и глаза эти чёрные, если честно, не слишком настраивали на поиск подхода.