Навязанная жена

А пока — да здравствует свобода!

* * *

Король Маркленда улаживал семейные дела, а жизнь в Кроншейде текла своим чередом. Доставленного отрядом личной стражи преподобного Ионаса по приказу короля заточили в заброшенную башню в западном крыле замка. Ждать дальнейших распоряжений.

Башня издавна пользовалась дурной славой, потому что в ветреную погоду оттуда иногда доносились жуткие стоны и завывания. Естественно, население замка решило, что в башне поселилось привидение, и обходило ее десятой стороной. Потому на инквизитора, которому предстояло отсидеть там неизвестно сколько времени, смотрели как смертника.

Его снабдили запасами провианта и свечей на полгода, закрыли и постарались забыть. Однако все оказалось не так-то просто. Теперь по ночам из башни доносился странный грохот и яркие сполохи света. Но днем все по-прежнему было тихо и спокойно Суеверная челядь немедленно стала шептаться о нечисти и истово замаливать свои прегрешения.

К моменту возвращения его величества Дитерикса с супругой, новорожденной дочерью и личным советником, таинственный узник заброшенной башни западного крыла был у всех на устах.

Мессиру Кнуту ничего не оставалось, кроме как наведаться туда ночью. Что он и сделал, используя фактор внезапности и невидимость. Странная картина открылась его глазам.

Преподобный Ионас увлеченно играл с привидением в карты на щелбан.

Конфуз вышел грандиозный. Узника выпустили под честное слово мессира. Дело с привидением замяли, а проштрафившегося преподобного Ионаса сослали дослуживать до пенсии в снова ставший тихим и благонадежным Мальенхорский анклав. Чему тот был несказанно рад и счастлив.

* * *

Несколько иначе сложилась судьба преподобного Гаррета. После посещения родового замка лорд Вульфрик от пережитого унижения впал в депрессию и сделался мрачен. Стал отказываться от пищи. Даже как-то шерсть свалялась и стала выпадать клочками. Того и гляди помрет.

Гаррет не выдержал, в конце концов, он же не зверь какой-то, всего лишь инквизитор. Ошейник конечно не снял, но возвратил лорду Вульфрику человеческий облик. А дальше последовали душеспасительные беседы.

И тут выяснилось, что у них удивительно много общего и схожие взгляды на жизнь. Вульфрик разговорился, поведав преподобному свои грандиозные планы по захвату власти в Маркленде, Игерсхолде, а впоследствии и в Аренгарте. Тот высказался однозначно:

— Жадность до добра не доводит, вам лорд следовало ограничиться каким-то одним королевством, сосредоточить усилия, а не распыляться…

А дальше они уже с пеной у рта теоретизировали, какой путь был бы самым коротким и правильным. Однако переломный момент в отношениях наступил, когда лорд Вульфрик в пылу спора сознался, что хотел бы стать драконом и летать.

Летать… У преподобного Гаррета затрепетали струны души.

Все решилось само собой.

Нет. Ошейник подчинения он с оборотня не снял. Но у Гаррета было лучшее предложение. Совместные исследования в этой области, разработки, эксперименты!

Ближайшие пятьдесят лет возвращаться в родовой замок, оккупированный женой, у лорда Вульфрика не было ни малейшего желания. А тем более отправляться в тюрьму верховной миссии Inquisitor Generalis. Он принял предложение.

В конце концов, что такое какие-то пятьдесят лет? Оборотни живут долго. Интриги можно отложить и на потом.

Оставалось уладить небольшие формальности.

Преподобный Гаррет уволился из миссии, а дальше два будущих воздухоплавателя арендовали пустовавшую сторожевую башню в лесистых горах на севере Маркленда, чтобы приступить к экспериментам. Ибо!

Если волк-оборотень может мечтать стать драконом, то что мешает мечтать о том же магу и бывшему инквизитору?

***********************************************************************************************

Р.S.

Его величество Рагнер ехал верхом через окраину Ворстхоллских болот. Он только что проводил кузена Дитерикса до развилки на Маркленд. Расставание вышло сердечным и шумным, немного даже со слезами. Рагнеру было слегка грустно, его вся эта история коснулась боком, приведя в сентиментальное расположение духа.

А потому его медвежье величество зачем-то решил снова завернуть на болота, наверное, позвала ностальгия. Огромный жеребец, под стать хозяину, нес одинокого всадника, сам выбирая дорогу. А всадник в это время, полагая, что на болоте кроме лягушек его слушать некому, прикладывался к бутылке и распевал во все горло романтическую балладу собственного сочинения:

…Роза красная моя, сердце часто бьется,

Лепестков твоих дурман надо мною вьется.

Роза красная моя, привыкаю к боли,

Навсегда к тебе шипы сердце мое прикололи.

Надежда подсказала, дорога привела

Меня туда, где роза прекрасная цвела…

* * *

Но слушатели у него были. Вернее, слушательницы. И они ужасно ссорились между собой.

— Он старый!

— Он не старый, он опытный.

— Ты посмотри на него, он же пьяница!

— Ничего подобного, его просто мучает жажда.

— Он же волосатый как медведь!

— Для мужчины это не самый страшный недостаток.

— У него же нет ни слуха, ни голоса!

— Зато он сочиняет стихи. И вообще… он такой романтичный.

— От него даже жена ушла!