Навсегда

Войдя в церковь, Ханна немного растерялась. Она огляделась по сторонам. Вокруг сидели совершенно незнакомые ей люди. Когда же она заметила, что рядом с ней устроилась Иоланда Грэхем, Ханна немного расслабилась. С другой стороны какая-то женщина, посмотрев в сторону мистера Грэхема, кивнула ему головой. Ханна подумала, что мистер Грэхем, видимо, должен был получить санкцию своей жены на то, чтобы ответно поприветствовать эту женщину.

Ханна старалась все делать так, как это делала Иоланда. Вслед за Иоландой Ханна устремила свой взгляд на алтарь. Она почти физически ощущала, как все кругом смотрят в их сторону. Она надеялась, что эти взгляды предназначались Иоланде, потому что ее изумрудно-зеленое платье не могло не привлечь внимания окружающих. Собрав все свое мужество, Ханна распрямила плечи и откинулась на спинку скамьи.

Когда собравшиеся поднялись, чтобы запеть, Ханна почувствовала облегчение – этот гимн был ей знаком. Какая-то девчушка с веснушчатым лицом обернулась к Ханне и с любопытством уставилась на нее. Ханна улыбнулась ей. И девочка улыбнулась ей в ответ, обнаружив отсутствие переднего зуба. Впервые Ханна всерьез задумалась о своем будущем в этом городе, представив, что здесь будет ее дом, и в нем будут жить ее дети.

Обращаясь к пастве с кафедры, Уоррен Солтерс заговорил вновь:

– В святом благовествовании от Матфея сказано, что не заботьтесь и не говорите: «Что нам есть или что пить?» Наше будущее в руках Господа…

Во время его проповеди Ханна почувствовала, как на нее снисходит какое-то умиротворение, столь необходимое ей сейчас. Священник говорил так красноречиво и искренне, что даже чем-то напомнил ей отца. У него было лицо херувима, и его приятная улыбка действовала успокаивающе. Он говорил страстно и очень убедительно, так, как только мог желать истинный верующий.

После службы, оказавшись уже у выхода, Ханна почувствовала некоторую неловкость, увидев его у самых дверей, где он напоминал прихожанам о вечерней службе. Возможно, это было из-за того, что за ней неотступно следовала Иоланда Грэхем.

Его преподобие Солтерс заглянул Ханне в глаза:

– Вы, конечно, придете опять, миссис Барнс?

– Конечно, – тихо ответила она. Ей совсем не хотелось сидеть одной в пансионе и думать о Джебе, о том, как далеко он уже отъехал от Шермана.

– Я думал пригласить вас пообедать со мной в ресторане вдовы Район, но миссис Грэхем напомнила мне об одном обязательстве, которое я дал на прошлой неделе. Не могу представить, как я мог забыть об этом, – сказал он растерянно. – Это совсем не похоже на меня. – Затем в его взгляде появилась озабоченность. – Мне совсем не нравится, что вам придется весь день провести одной. Но вы ведь можете познакомиться еще с кем-нибудь из прихожан, – добавил он.

– Вы так любезны, но я думаю, что в пансионе мистера и миссис Армен я не останусь в одиночестве, там ожидается воскресный обед, на котором будут присутствовать и другие пансионеры.

– Ну, вот видите, ваше преподобие, – вступила в разговор Иоланда. – Миссис Барнс вовсе не будет плохо.

– Конечно, конечно, – согласился он, с сожалением провожая глазами Ханну, которая прошла вперед, уступив место тем, кто ждал позади, чтобы подойти к священнику.

Выйдя на улицу, Ханна даже не оглянулась. Ей не хотелось, чтобы его преподобие Солтерс или Иоланда Грэхем неправильно истолковали какое-либо ее движение. Веснушчатая девчушка шалила и, подбегая к матери, слегка задела Ханну. Скоро мать и дочь придут домой, где их ждут остальные члены семьи, и все займут места за воскресным столом, на котором будет стоять вкусная еда, и комната наполнится улыбками.

Несмотря на то, что в присутствии священника и Иоланды она храбрилась, подходя к пансиону, Ханна почувствовала себя ужасно одинокой. И в последнюю минуту она повернула в сторону. Ее страшила мысль, что она будет сидеть за общим обеденным столом, за которым соберутся абсолютно незнакомые ей люди. Ханне даже показалось, что ей и есть не хочется.

Прогуливаясь по улице, по обеим сторонам которой расположились магазины, лавки и другие торговые заведения, она старалась сделать беззаботное лицо. Дойдя почти что до другого конца города, она столкнулась с шерифом, который с озабоченным видом прошагал мимо нее. Заметив ее, он остановился, приподняв для приветствия шляпу:

– Миссис Барнс?

– Здравствуйте, шериф, – Ханна не удивилась, что он знал ее имя. Джеб, должно быть, рассказал о ней все. Ханна подозревала, что, наверное, каждый в этом городке уже знал о ее приезде, о причинах ее появления здесь и о том, где она остановилась. Ханна заметила, что, когда шериф улыбался, в уголках его глаз собирались маленькие морщинки. Совсем как у Джеба.

– Я надеюсь, вам понравился наш город. – Он прекрасно видел, что это совсем не так. Вид у нее, прямо скажем, был удрученный. Дэниель вынужден был признать, что она была довольно привлекательной. Некоторые мужчины сочли бы ее даже более интересной, чем Дженни Район. Во всяком случае, когда она улыбалась. Он старался придумать, что бы такое еще сказать ей.

– Я видел, что вы ходили сегодня в церковь.